Синяя ворона Лейнсборо. Значит, вражда. Ольга Истомина
не в духе, – он погладил пса по макушке, и второй тут же подставил свою. – Извини, я сейчас уведу их и вернусь. Хей, Бастьен! Поухаживай за дамой, налей чего-нибудь!
Слуга моментально бросился исполнять приказ, и девушка с заметным облегчением поспешила к друзьям. Мазнув взглядом по ее удаляющейся фигурке, Кэссиэн повел любимцев в псарню и мельком посмотрел заголовки газеты. Он уже собирался вернуть ее в качестве игрушки на растерзание, как взгляд зацепился за одну из строчек. Прямо на ходу открыв нужную страницу, Кэс обнаружил фото. Отец, как и всегда, само воплощение бесстрастной силы и справедливости. Он стоял за спинкой резного стула, на котором сидела мачеха и мило улыбалась, обнимая устроившуюся на ее коленях двойню. Семейный портрет.
Где ему, Кэссиэну, нет места.
Мозг отстраненно отмечал факты из статьи. Лорд Норфолк устроил торжественный прием в честь успешного разрешения какого-то серьезного там сложного политического вопроса. Приглашены были все друзья и родственники… Как и полагалось главе магического контроля, он организовал великолепный прием. Кэс читал, но понимал едва ли больше трети. Да и зачем ему это понимать? Зачем ему это знать? Ведь его не пригласили. Никто даже не сказал о приеме. Да, он наверняка бы проигнорировал приглашение, но это было бы его решение! Его, а не чье-то!
Бумага хрустнула в кулаках. Хен и Ханд вскинули головы, уловив гнев хозяина. Скомкав газету, он швырнул ее куда подальше и вернулся к гостям.
– Вечерника отменяется!!! От-ме-ня-ет-ся! Все слышали?
Товарищи тут же взвыли:
– Что?! Почему?
– Кэс, в чем дело?
– Что-то случилось?
Рядом тут же оказалась Хедера, нежно взяла за руку и попыталась поймать его взгляд. Он невольно стиснул челюсти и вырвал ладонь. Его почти трясло от желания кого-нибудь придушить или ударить… Но это уже перебор. Ему нравилось, что его боялись, однако перегибать палку нельзя. Это затуманенный злостью мозг еще понимал.
– Вечеринка отменяется, потому что виновница торжества посчитала себя выше нашего общества. Так и в честь кого тогда веселиться?
Народ приуныл. Кэс отчетливо рассышал чье-то «Зачем веселиться в честь «кого-то», если можно просто так?», но остался непреклонен. Прямо сейчас он никого не хотел видеть. Никого не хотел слышать. А вот напиться – это с радостью!
– Простите, леди и джентльмены, но правила есть правила. Сегодня вечеринки не будет. Был рад повидаться.
Приятели приняли неохотно расходиться. Хедера еще пыталась разговорить его, потому что, видите ли, ее женская интуиция подсказывала, дело не в новенькой. Чтоб ее, эту интуицию! Генерис говорила так же. Мол, она чувствовует, он ее за что-то ненавидит, что он спит и видит, как выжить мачеху из дома. Бесит!
– Уйди, – отстранив девушку, Кэссиэн свистнул. Хен и Ханд тут же оказались подле хозяина. Хедера отступила от черных псов, пробормотала что-то невнятное на прощание и ушла. Почти убежала. Он лишь криво усмехнулся ей вслед. Подошел слуга, учтиво спросил, следует ли оставить приготовленное к вечеринке или