Звезда заводской многотиражки – 4. Саша Фишер
нет» и «смотрите, как хорошо там, где нас нет». Порадовался, что я никогда не увлекался политической журналистикой. Однако, почитать иногда надо. Хотя бы для того, чтобы разговоры поддерживать. А то на вчерашней вечеринке мне даже и сказать-то было нечего по множеству вопросов…
Хм, совершенно неожиданно в «Крокодиле» оказалось довольно много текста. И почему мне казалось, что в этом журнале только карикатуры? Я пролистал страницы, пробежался глазами по нескольким фельетонам, задержался взглядом на вертолете с буквами USA, который волок здоровенную черную хреновину в форме ракеты с буквами «Першинг-2», просмотрел все карикатуры. Взглянул на дверь. Вернулся к началу, к самой первой странице. И взялся без разбора читать все по очереди. Едкие монологи сатирика, зубастые фельетоны и злободневные стихи.
Дверь открылась в тот момент, когда я хихикал над «Крокодильскими курсами хорошего тона» и прикидывал, а можно ли как-нибудь устроиться в эту редакцию поработать. Или это совсем закрытая каста, в которую хрен попадешь.
– Иван! – окликнула меня Даша, торопливо сбегая по ступеням. Судя по тому, что лицо ее сияло и лучилось неподдельным счастьем, результат осмотра суровой врачихи ее обрадовал.
– Все хорошо? – спросил я, слезая с подоконника.
– Да! – Даша радостно бросилась мне на шею. – Регина Ильинична сказала, что я просто простудилась немного. И все.
– Ну вот видишь, а ты идти не хотела, – я обнял Дашу и прижал к себе. Скорее затем, чтобы скрыть некоторое разочарование на своем лице. Черт его знает, что там в моей голове происходит, но мне действительно стало немного жаль, что она не беременна. Даже в такой неоднозначной ситуации, как эта. С другой стороны, рад я тоже был. Потому что забот, в целом, и без этого было достаточно.
– Я же говорил, что не надо верить всяким гадалкам, – сказал я, отстраняясь. – Ну что, пойдем это отметим?
Отмечать мы пошли в «Сказку», разумеется. Раз уж она была рядом, такую оказию упускать не следовало. Ничего не мог с собой поделать, все еще с детским восторгом относился к этому кафе.
Мы взяли по порции мороженого с тертым шоколадом и по коктейлю. Я сливочный, в Даша – клубничный. Устроились за столиком рядом с камином. Коробок в камине не было, но и огня тоже. Даша радостно болтала, как будто компенсируя свое утреннее молчание, а я слушал и кивал. Моя была очередь напряженно думать о том, почему я вообще расстроился такому исходу событий. Казалось бы, ну отлично же, что так все получилось. Значит не придется ютиться в коммуналке втроем, бегать в молочную кухню, не спать по ночам, стоять в очередях в поликлинике и все прочие семью семь удовольствий, которые валятся на головы молодых и неопытных родителей. Молодых, ха. Это я-то молодой?
Но у Даши было такое замечательное настроение, что она даже не заметила, что я какой-то задумчивый. Это хорошо. Потому что объясняться с ней я был точно не готов.
Из моих раздумий меня вырвал хорошо знакомый голос.
– И что это такое?! – звонко с самого порога заявила моя бабушка. – Вы мне что говорили,