.
самая девчонка, которая пыталась произвести на меня впечатление в коридоре учебного корпуса. Сейчас она была завёрнута в тёплое полотенце.
– Привет! Скучаешь?
– Ностальгирую! Наше посвящение в прошлом году прошло не менее увлекательно.
– Наслышана! – ответила девушка и сделала неловкое движение плечом, отчего полотнеце упало с её плеч, оголив стройную фигуру в купальнике. – Ой, полотенце упало!
Но как же я удивился, когда в следующее мгновение оно воспарило вверх и закрыло девушку.
– Лида, ты совсем совесть потеряла? – накинулась на неё сокурсница.
– Майка, а ты не лезь со своим телекинезом, куда не просят! – девушка схватила полотенце, накинула его на плечи и решительно направилась к каютам.
– Не обращай на неё внимания! – произнесла девушка, которая управляла полотенцем, словно воздушным змеем.
– Как ты это делаешь? – я удивлённо смотрел на девушку, а та пожала плечами и задала встречный вопрос:
– А как ты используешь свой талант?
– Один-один! – я улыбнулся и решил не развивать тему.
Платонов договорил, а я воспользовался ситуацией, схватил бутерброд с крабовым мясом и поспешил найти местечко, где меня никто не побеспокоит.
Я стоял у борта корабля и любовался пенными бурунами, которые вырывались из-под носа судна. Зрелище было настолько притягивающее, что я невольно завис, и только через пару минут перевёл взгляд на картинку, которая переключила моё внимание на себя. На носу судна красовался огромный осьминог, раскинувший щупальца в стороны. В точности такой же, как на диске с Новосибирских островов и на листовке из типографии. Неужели Гаранины заодно с этими «осьминожцами»? Нужно выяснить. Прежде чем я предупрежу Платонова, хочу переговорить с Гараниным с глазу на глаз.
– Коль, можно тебя? – вырвал Гаранина из компании девушек и отвёл в сторону, чтобы никто нас не услышал. – И давно ты по одну сторону баррикад с «осьминогами»?
– С кем? – рассмеялся Николай. – Арс, ты выпил немного, да? С какими ещё осьминогами?
– Идём, покажу.
Мы прошли к носу судна, и я кивнул головой за борт, где красовался огромный чёрный символ. Гаранин проследил за моим взглядом, и его глаза округлились.
– Копчёная корюшка! Это что за дрянь?
– Это я и хотел у тебя узнать, судно ведь принадлежит вашему дому.
Через минуту на палубе стояли старпом и два матроса – все, кого Гаранин успел найти на скорую руку.
– Это что за дрянь? – Коля попытался стереть изображение осьминога, но оно оказалось нанесено краской и успело высохнуть. Так просто стереть метку уже не удастся.
– Что это такое, я вас спрашиваю? – повторил парень, принявшись сдирать метку лезвием ножа.
– Это знак Октопуса, Грозы Севера, – набрался смелости один из матросов.
– И что эта дрянь делает на корабле моего дяди? Вы на кого работаете? На Виктора Гаранина, или на морскую закуску, которая беспечно плавает в