Удержи меня. Здесь. Катинка Энгель
тусовался, я стараюсь держаться подальше. Мне не нужны инциденты с наркотиками и алкоголем. Я не хочу знать, кто снова сел в тюрьму и чьи дети растут без отца.
Хлопнув посильнее крышкой багажника, потому что иначе не сработал бы замок, я обхожу машину и открываю пассажирскую дверь.
Зельда, смеясь, устраивается на сиденье.
– Ты серьезно только что открыл мне дверь? – спрашивает она.
Вот придурок! Без понятия, почему я это сделал.
– Что ж, полагаю, тот, кто угощает сорбетом, заслуживает такого обращения, – продолжает Зельда, улыбаясь. Мне становится немного жарко.
Когда я сажусь на водительское место, она уже успокоилась, а мне хочется поскорее стереть из памяти этот неловкий момент.
Мы едем в сторону восточной объездной дороги.
– Надо быстро съесть сорбет, иначе скоро у нас будет только приторный смузи, – замечает Зельда и выуживает из кармана куртки две ложки. – Я готовилась к тому, что ты и столовое серебро не захватишь.
Краем глаза мне видно, что она ухмыляется. Чего мне не видно, так это ямочку, которая появилась у нее на щеке, но я уверен, что она там. Зельда открывает банку с мороженым и пробует. Мне она протягивает ложку, но я должен следить за дорогой, поэтому отказываюсь.
– Что? Так не пойдет. Я не собираюсь есть это одна. Я специально купила самый скучный сорт, чтобы мы вместе могли его раскритиковать. Лимонный. – По ее голосу мне понятно, что она не в восторге от своего выбора. – Не отвлекайся, я буду тебя кормить.
Понятия не имею, что происходит. Идеи приходят ей в голову так быстро, что у меня нет шансов сопротивляться. И вот у меня во рту первая ложка мороженого.
– Ну как? – спрашивает Зельда с выражением преувеличенного отвращения. Честно говоря, мне не кажется, что оно так ужасно на вкус, но я делаю ей одолжение.
– Да, это реально скучный лимонный сорбет.
Усмехнувшись, она съедает еще одну ложку.
Когда мы останавливаемся на перекрестке, Зельда просит:
– Подожди немного.
Она распахивает пассажирскую дверь и, держа в руках банку с сорбетом, выскакивает наружу. Я открываю рот, чтобы сказать, что сейчас загорится зеленый, но она уже отошла на несколько метров. Бога ради, что эта девушка задумала?
Сзади сигналят автомобили, и я машу рукой, чтобы они меня объезжали. Мне хочется провалиться под землю. Когда несколько лет назад Дариус вдалбливал мне, что надо держаться подальше от белых цыпочек, потому что от них одни проблемы, он явно не это имел в виду.
Зельда на тротуаре разговаривает с мужчиной, который сидит на земле. Перед ним стоит картонная табличка: он ветеран войны и просит милостыню. Зельда сует ему в руки пачку мороженого и ложку. Его беззубый рот растягивается в улыбке, и он поднимает вверх большой палец.
– Нельзя было выдавать вам права, – неожиданно рявкает мужчина в блестящем белом SUV слева от меня.
– Прошу прощения, я просто жду подругу, – пытаюсь объяснить ему ситуацию. Мне и самому понятно, что я стою посреди дороги.
– Собрался