Топот бессмертных. Илья Тё
рассказывал ему Рыжняк. Был, говорит, один старик, бывалый зоноходец, сталкер, мать его, словно от рождения. Удачливый и живучий. И вот, значит, просталкерив в Зоне почти две пятилетки, вздумал старичок на покой уйти. Бабок вроде накопил, все путем. Но пошел, придурок, с Зоной прощаться. Дорога она ему была, понимаешь. Да и он ей, насколько выяснилось. Прошел, значит, за границу периметра, буквально метров сто. Поклонился Ей до земли и, собственно, был таков.
Развернулся, вернулся за периметр, и тут на тебе – прямо возле хотеля на него старый тополь рухнул. Днем, среди бела дня, в присутствии очевидцев. Чувак даже трезвый был, что, впрочем, маловероятно. Не отпустила Зона, выходит. Плевать ей на все границы.
Ветер снова пропал, но комары и мошка, на счастье туристов, не появились, хотя сыро было по самые уши, и сиял рассвет. Солнце перетаскивалось через горизонт, осторожно вползало на обглоданные верхушки деревьев. Вид, конечно, нельзя было назвать живописным (голые деревья этому не способствовали), но яркий лучезарный восход, как во все времена в любой точке мира, внушал путникам радостные надежды. На что?
Лично Аспирин подобных надежд не разделял. Будучи сталкером, рассветы и сумерки он не любил. Во всяком случае, рассветы и сумерки – в Зоне. Видимость падала, солнечные лучи ослепляли и отвлекали. Матюкнувшись на проклюнувшее из-за облезлых холмов светило, удрученный Саня опустил на нос солнцезащитные очки и замедлил шаг, напряженно вглядываясь в каждую пядь земли, по которой предстояло топать.
Отныне Аспирин делал ровно пять шагов, кидал впереди себя гайку и, если ничего не случалось, проходил очередной интервал. Янсен медведем сопел за спиной, прочие неотступно следовали за лидерами. Послушные, как ни одна группа, которую водил за собой Аспирин. А водил он ученых, вояк и вообще до хрена всяких разных. Новых странных туристов дрессировали по особой системе. Какой-нибудь психической подготовки. В физическом смысле Аспирин не отметил особых навыков, кроме выносливости. Да и какие физические навыки (тем более боевые) могли быть у женщин, составлявших половину группы? В спецподразделения и диверсионные отряды во всех странах мира по-прежнему брали мужиков, что бы ни твердили по этому поводу феминистки. И все же Аспирин чувствовал, что группа отличается от обычных людей, как отличаются волки и волчицы от псов и собак.
Глаза. Манера общения. Реплики, которыми обмениваются друг с другом. При разговоре почти постоянно улыбаются, но улыбки натянутые, тяжелые, налитые свинцом. Обычные обыватели так себя не ведут.
Какая-то особая обработка. Религиозные фанатики, сектанты? Маньяки? Террористы? Клуб самоубийц? ИРА? Баски? Организация освобождения Палестины? Да что гадать, если никаких доказательств.
Спустя некоторое время туман немного рассеялся и тропа стала видна довольно четко. Поэтому Аспирин, пропустив Янсена вперед и задумчиво потирая лоб, некоторое время позволил себе плестись позади группы, держа в поле зрения каждого туриста. Помимо прочих проблем, каждому из группы следовало дать прозвище.