Шах и мат. Али Хейзелвуд
мы квиты.
Обмениваемся с ней короткой, заговорщической улыбкой, и я поворачиваюсь к Истон.
– В таком случае – дважды нет.
– Мне нужен игрок. Для командного турнира.
– Я завязала. – Проверяю телефон. Время 12:09. У меня есть еще двадцать одна минута, чтобы вернуться в гараж. Мой босс Боб не совсем добрая и понимающая душа. Иногда я даже сомневаюсь, что она у него есть. – Давай посидим снаружи, прежде чем я проведу остаток дня, копаясь в «Шевроле-Сильверадо».
– Ну давай, Мэл, – сердится Истон. – Это шахматы. И ты все еще играешь.
Когда учительница моей сестры-шестиклашки Дарси объявила классу, что собирается отправить их морскую свинку на «ферму с зелеными лугами», Дарси решила выкрасть ее, сомневаясь, что это реальная ферма. Естественно, выкрасть свинку, а не учительницу. Я жила бок о бок с Голиафом Спасенным весь последний год, в течение которого мне приходилось отказывать ему в остатках от ужина, потому что ветеринар на коленях умолял нас посадить его на диету. К сожалению, у Голиафа есть сверхспособность: он пялится на меня, пока я не растаю. Собственно, в этом они с Истон похожи. Одинаковое выражение чистого, непреклонного упрямства.
– Не-а. – Я присасываюсь к трубочке. Божественно. – Я забыла правила. Напомни, как там ходит эта маленькая коняшка?
– Очень смешно.
– Нет, правда, что это за игра? Королева захватывает Катан[3], минуя золотое по…
– Я не прошу делать то, что ты делала раньше.
– А что я делала раньше?
– Ну, помнишь, когда тебе было тринадцать и ты положила на лопатки всех подростков в шахматном клубе Патерсона, а потом и взрослых? Им пришлось приглашать игроков из Нью-Йорка, которые тоже опозорились. Вот такого мне не нужно.
На самом деле мне было двенадцать. Я прекрасно помню это, потому что папа встал рядом со мной, положил руку на мое костлявое плечо и гордо заявил: «Я не выиграл у Мэллори ни одной игры с тех пор, как год назад ей исполнилось одиннадцать. Не правда ли, она невероятная?»
Но я не поправляю Истон и плюхаюсь на участок травы рядом с клумбой увядающих цинний. Сомневаюсь, что в Нью-Джерси живет хоть кто-то, у кого любимый месяц – август.
– Помнишь, что случилось на показательном сеансе? Когда я чуть не грохнулась в обморок, а ты велела всем отойти в сторону…
– …и отдала тебе свой сок. – Истон садится рядом со мной.
Краем глаза замечаю ее идеальные стрелки, затем перевожу взгляд на мой заляпанный маслом рабочий комбинезон. Мне нравится, что некоторые вещи не меняются. Перфекционистка Истон Пенья, у которой всегда есть план, и ее взбалмошная напарница Мэллори Гринлиф. Мы учились вместе с первого класса, но почти не общались, пока в возрасте десяти лет не стали ходить в шахматный клуб. Истон в каком-то смысле была уже довольно зрелой. С тех пор она почти не изменилась: потрясающая и крайне целеустремленная.
– Тебе правда нравится играть в это дерьмо? – спросила она меня, когда нас объединили для совместной партии.
– А тебе нет? – удивилась я.
– Конечно
Имеется в виду настольная игра «Колонизаторы».