Достойный сын. Нора Дутт
уклонились от сражения, их родственники, управители, господа из Палат – он проверял каждого и либо отправлял на виселицу, либо оставлял в покое, отпечатывая на людских судьбах след страха. Он был дотошен, упёрт и любил, даже обожал показательные казни и разоблачения, а приговоренные всё не кончались. Многие верили, что конец их века уже отмечен в планах Мануиля.
Но простые люди пребывали в прекрасном расположении духа. Стали поговаривать, что с такими ивенами им и создатели-то были не нужны, теперь ведь в разы лучше. А притеснение бывшей элиты… Простолюдинам это не казалось чем-то страшным, ведь мало кто верил в их невиновность, а кто-то просто приписывал им преступления, чтобы не оказаться один на один с мыслью, что прямо на его глазах творятся чудовищные вещи.
Словно сама судьба услышала желания некоторых, потому что на второй день лета Ияхем Раемский, новый правитель Дигриды-Саха вышел к людям и объявил, что ивены вынуждены остаться. Скорее всего, на несколько десятков лет. Поэтому они будут продолжать развивать страну на благо каждого её жителя.
Более посвящённые понимали, что это отвратительная новость. Ивены просто-напросто не вернутся домой. К семьям. Не будет никаких десятков – это лживые цифры. Миссия долгожителей заключалась в том, что их заперли наедине с чудовищем в надежде, что они смогут ненадолго его занять. Это был прекрасный план, гарантия полной самоотдачи воинов. Если не учитывать, что это сломало их жизни. Ивены, не любящие сражений, находили еще более чудовищные способы обеспечить мир в своих домах за счет чужих земель.
Услышав новость, старая капальщица совсем занемогла и умерла через несколько дней от сердечного приступа. Унхис так и не успела научиться у неё ничему полезному. Девушка считала себя лицемеркой, но отчасти была рада, что старуха отошла – слишком много её было в Корпусе, слишком мало от этого было толка.
В Палатах девушка, наконец, поняла, как сильно покойная когда-то приукрасила реальность. Прозвище это, Черная капальщица, не было статусом, так называли многих. Старуха вообще много что усложняла, поэтому в её присутствии даже воздух казался тяжелее. Теперь же Унхис расправила плечи, вдохнула полной грудью. Задача проста – капальщики должны забирать силы у того, что замуровано под степью, у нового тела Охотницы, чтобы она не пришла вершить свой кровавый порядок. Теперь осталось только углубиться в своем знании.
Почти сразу после похорон старухи Унхис пошла к Ияхему Раемскому – он считал свою работу более важной, чем прощание с уважаемой, но малознакомой капальщицей. Так и остался в своём огромном кабинете, чем-то похожим на небольшой зал совещаний, зарывшись в отчёты самых разных служб и подчинённых. Многие называли его чёрствым, но девушке, наоборот, было спокойнее от того, что даже в такое время долгожитель занят работой.
Ивен был предводителем отрядов с того момента, как начали планировать вторжение. Последнее звено. Он прибыл, и все те долгожители, что скрывались в мире, поняли, что пришло время “ивенской жестокости”. Ияхе прекрасно справился с задачей по захвату власти.