Принцесса Трои. Гейл Карсон Левайн
моя? Каким бы ни было твое будущее, я спасу тебя, – я погладила ее по спине, затем выпрямилась. – Идем. – И пошла вдоль внутренней стороны стены, вместо того чтобы выйти на Путь Бессмертных.
Майра бежала впереди и постоянно оглядывалась, разинув пасть в широкой собачьей улыбке.
Бог сказал, что я не смогу заглянуть в ближайшее будущее другого пророка или свое собственное – это было похоже на правду. Я не могла предсказать, где окажется мой близнец через несколько минут, но я и так знала, что каждое утро он покидал Трою, чтобы его конь размял мышцы.
Мы повернули направо, на узкие улочки, петляющие вдоль ярко раскрашенных, но обшарпанных домов. Группа из семи мужчин свернула нам навстречу, споря и смеясь. Мимо промчалась ватага детей, гоняясь за поросенком. Обычная Троя, но не менее драгоценная.
Не обращаясь к дару пророчества, я просто представила, что может случиться: эту улицу поглотит огонь; горячая пыль поднимется до самых колен, а дети будут плакать и задыхаться.
Я остановилась. Майра села рядом.
Неужели бог пророчеств не знал, что я оттолкну его? Наверняка он заглянул в будущее, чтобы все узнать.
От удивления я беззвучно ахнула. Значит, когда он смотрел, будущее было другим! И я не отказала ему. Или согласилась стать его оракулом, или он подарил мне свою любовь без моего ведома, пока я еще не проснулась.
Я уже изменила будущее, причем без особых усилий. Теперь же я отдам этой цели себя целиком, и останется только надеяться, что этого будет достаточно.
– Мы справимся, Майра! – Я снова отправилась в путь.
Она один раз гавкнула – своего рода восторженное «Да!».
Гелен, ссутулившись, стоял перед деревянными воротами конюшенного двора. Он был выше и крепче меня и выглядел ровесником своего соперника Деифоба, который в свои восемнадцать был на четыре года старше моего близнеца.
Я поспешила к брату, рядом со мной весело крутилась Майра. Когда я оказалась рядом с Геленом, наши оливковые глаза встретились: у него они покраснели от бессонной ночи, как, полагаю, и у меня самой.
Майра потерлась о его ноги.
Брат схватил меня за руки.
– Ты тоже это видишь?
Я кивнула.
– Я так и думал, – он указал на деревянную скамью под тонким дубком. Собак он никогда не любил (да чего уж там, на дух не переносил), так что Майра осталась без внимания.
Мы сели лицом к воротам конюшен, Майра легла у моих ног.
Гелен был во всех моих детских воспоминаниях. Мы болели одними и теми же детскими недугами. Мы часто спорили о том, насколько важны две минуты, что различали наш возраст. Я появилась раньше, и это ему не нравилось. Он был сильнее физически, но, в отличие от меня, боялся щекотки и ненавидел чувство беспомощности, когда его заставляли смеяться.
– Я возвращался с фестиваля с нашими братьями – без Деифоба, когда увидел свет, который словно вливался в меня. Я застонал. Все тут же на меня уставились. Я что-то пробормотал и отослал их прочь. – Он ненадолго замолчал. – Ты понимаешь.
Я кивнула.
– Мне