Феномен куклы в традиционной и современной культуре. Кросскультурное исследование идеологии антропоморфизма. И. А. Морозов
членов Огбони, символизируя их личную связь с Землей. Они выполняли важные функции и во время погребальных обрядов: пока совершались жертвоприношения, эданы оставались воткнутыми (или положенными) по сторонам головы умершего, так что соединяющая их цепь помещалась на лбу покойного; перед самым погребением эдан уносил и, так как их никогда не хоронили вместе с телом. Эдан навсегда оставался в иледи – доме культа Огбони, но, как правило, никогда больше не использовался для ритуальных целей. Кроме того эданы могли служить амулетами (в этом случае их размеры не превышали 5–7 см) и использовались во время судебных разбирательств и ордалий [Григорович 1977, с. 72, 78, рис. 28, 29].
В основе символики эдан – «союз Неба и Земли», в результате которого возникает нечто «третье» (отсюда представление, связанное с этим культом: «Два Огбони – это значит три») [Григорович 1977, с. 72–74]. По мнению Н. Е. Григоровича, «в связи с идеей пары, порождающей третьего, любопытно отметить наличие в скульптуре Огбони эротического момента, в принципе несвойственного скульптуре йорубов. ‹…› В эданах, если они изображают целые фигуры, половые признаки нередко преувеличены. Даже в тех случаях, когда эданы сокращены до голов на металлических стержнях, скрытая эротическая символика в них присутствует, хотя и остается совершенно незаметной для человека, незнакомого с иконографией скульптуры Огбони. Как исключение встречаются эданы, изображающие мужчину и женщину в позе полового акта» [Григорович 1977, с. 75, 78].
Илл. 34
Антропоморфные куколки орекеннер (куртуяк, möp-кижилер, енекижи) у шорцев, изображавшие духов предков по женской линии или родоначальниц, покровительниц очага, обычно делались парными – «жена» и «муж». Они представляли собой крайне упрощенные человеческие фигурки, напоминающие куколок-младенцев, лишенные рук, ног и черт лица, за исключением глаз, обозначенных бисеринками. Женская фигурка отличалась выпуклостями на месте грудей. Лицо иногда выполнялось из более светлой ткани. Сшитые вместе мужская и женская фигурки орекеннеров хранились в мешке или берестяной коробочке на печке, на полке, под крышей дома либо в амбаре. Члены семьи обязаны были угощать этих домашних пенатов салом, маслом или кашицей. Каждая девушка, выходя замуж и покидая родительский дом, получала орекеннеры, изготовленные ее матерью, и перевозила их в дом своего мужа. При небрежном обращении с ними орекеннеры могли наслать болезни на людей или скот – см. илл. 34 [Иванов 1979, с. 11, рис. 4].
В европейской обрядности Нового времени постоянно подчеркивается двуполость, половой изоморфизм «житного демона», что особенно ярко проявляется в русских названиях «житного человечка» типа «Козьмы-Демьяна» или «Петра и Павла», где первый компонент осмысляется как сущность мужского, а второй – женского рода. В фольклоре эти святые могут выступать как единый персонаж то мужского, то женского пола: «Батюшка Козьма Демьян лежит