Скандальный портрет. Энни Берроуз
намек на то, каким красивым должен был быть отец, от которого родилось это прелестное дитя, Нейтан сконцентрировался на том, чтобы передать собственную природу ребенка. Его искусные уверенные руки изобразили жадное любопытство и обезоруживающую дружелюбную доверчивость.
– О, – воскликнула девочка, когда он протянул ей законченный рисунок. – Неужели я и вправду такая?
– Конечно, моя дорогая, – ответила мисс Делби, бросив на него благодарный взгляд поверх листа бумаги.
Об Эмитист можно было думать все, что угодно, но она точно не была глупа. Она видела, как Нейтан сдерживал свой гнев, чтобы не обидеть ребенка.
Уголком глаза он заметил, что француз потянулся за кошельком. Жестом руки он остановил его.
– Вам не нужно платить мне за этот портрет, – сказал Нейтан. Потом он повернулся к маленькой девочке, потому что ни за что не хотел, чтобы взрослые поняли, что он скорее будет голодать, чем возьмет хоть одно пенни из денег этого человека. – Это я должен благодарить за удовольствие рисовать такую прелестную натуру.
Девочка покраснела и, опустив головку, уставилась на свой портрет. Ее мать ответила ему натянутой улыбкой, а француз откровенно ухмыльнулся.
Внезапно Нейтан ощутил, что с него хватит. Сгорая от омерзительной смеси обиды, злости и вожделения, он торопливо побросал в сумку свои вещи.
В этот момент их отвлек как нельзя более своевременно появившийся официант, который подошел спросить, хотят ли они заказать еще что-нибудь или готовы оплатить счет. Пока француз разговаривал с ним, Нейтан наклонился к мисс Делби и прошептал:
– Неужели это лучшее, чего вы смогли добиться? Вы еще достаточно молоды и привлекательны, чтобы довольствоваться покровителем, который будет в состоянии купить вам платье, хотя бы отдаленно напоминающее то, что было модно в прошлом году?
Глаза Эмитист вспыхнули от злости. Она открыла рот, чтобы ответить, но вдруг ее что-то остановило. Она откинулась на спинку своего стула.
– Вы находите меня… привлекательной?
– Вы знаете, что это так, – прохрипел он. – Вам прекрасно известно, что десять лет назад я считал вас настолько привлекательной, что чуть было не потерял голову и не попытался сделать из вас порядочную женщину. Но теперь… теперь вы повзрослели и стали еще более неотразимой.
Судя по ее резкому вдоху, его слова поразили Эмитист. Но еще более красноречиво об этом говорил румянец, вспыхнувший на ее щеках, ее потемневшие глаза и раскрывшиеся губы.
– Вы не должны этого говорить, – шепнула она с выражением, которое говорило об обратном.
– Однако вам приятно это слышать? – Нейтан насмешливо ухмыльнулся. Она хотела его. Немного настойчивости и чуть-чуть любезности, и он мог бы забрать ее у этого жалкого француза и отыграться за все утраты, выпавшие на его долю за последние десять лет.
А потом, поняв, что, если и дальше будет с таким упорством шептаться с ней, на них начнут обращать внимание, Нейтан громко произнес:
– Буду