Проклятие Луны. Пробуждение. Яна Черноусова
вещь, визг шин. Я прищурился от яркого солнца, слепившего в глаза, и задрал голову к безоблачному небу. Ну и жара, повезло нам с погодой! Здесь гораздо теплее, чем в Теллерайде, откуда мы и прилетели!
Глава 8
– Вон наше такси! – перекрикивая шум, сообщила нам Сара и махнула рукой в сторону белого минивэна.
Когда мы сели, водитель оглянулся на нас и улыбнулся.
– Куда едем? – спросил он.
– К побережью, – ответил усевшийся рядом с ним мистер Бейкер и назвал порт, к которому нам было нужно.
Водитель кивнул и вбил название в навигатор. Вскоре мы уже ехали по шоссе. Мы с ребятами болтали про все на свете: про любимую еду, про фильмы, про путешествия, и делились историями из своей жизни. Между нами и водителем была перегородка и поэтому мы могли говорить обо всем, даже о превращениях. Так я узнал, что Норман родом из Майами, а Боб из Нью-Йорка. У Нормана оба родителя были людьми, но знали о существовании артрионов (бабушка Нормана во втором обличии тоже жираф). А у Боба родители были кротом и барсучихой. Оба друга раньше жили людской жизнью, в отличие от Флай.
За разговорами мы совсем не заметили, как уже приехали. Поблагодарив водителя, мы вышли из машины и потопали по пирсу. Там было несколько людей, желавших прокатиться по волнам. Мы прошли мимо маленьких катеров, парусников и дорогих роскошных яхт. Остановились мы у бело-серой яхты, на борту которой черными буквами было написано «Золотая волна», а рядом на табличке у края пирса говорилось, что это частная собственность. Школьная яхта – вот это да! Там нас встретил капитан судна, и мистер Бейкер, перекинувшись с ним парой слов, поднялся на борт, поманив нас за собой. Я последовал за ним в полнейшем восторге, таща свой маленький чемодан, и провел рукой по бортику. Ребята поднялись следом, и мы зашли в просторную каюту. Там стояли мягкие бархатные кресла и столики.
Сара села на диван и достала журнал, Саймон Бейкер плюхнулся на кресло и уставился в телефон, а мы с ребятами уселись на второй диван. Через несколько минут послышались долгие гудки, и я почувствовал легенький толчок. Мы отплыли. Не желая оставаться в помещении, я вышел на палубу и уперся руками о бортик. Легкий ветерок обдувал мое лицо, холодные брызги падали на одежду. Блики на воде переливались всеми цветами радуги, а вспененные носом корабля волны с шипением расступались. Редкие капли бились о бортики и бока, падали на палубу. Я вдохнул соленый морской воздух, пропахший водорослями, и уселся на шезлонг, подставив лицо солнечным лучам.
Не знаю, сколько прошло времени прежде, чем мне стало невыносимо жарко. Я вскочил и забежал в каюту. Там на экране показывалось изображение побережья и гладь Тихого океана, по которому мы и плыли. Я посмотрел на наш маршрут, и озадаченно нахмурился. Наша линия пути заходила в океан, и обрывалась в далеко от берега. Проехали мы всего час, а впереди был еще весь наш путь. Ехать нам около суток. Я уставился на количество часов, которых нам нужно провести