Исповедь души. Евгений Поплавский
на улице, приходишь домой. Или лучше так: когда твоя бабушка заходит в комнату, думая, что ты спишь, смотрит на тебя и так тихонечко-тихонечко гладит по голове, а ты лежишь и боишься пошевелиться… И так хорошо… А она погладила тебя, улыбнулась и ушла, а теплота осталась… И ты засыпаешь счастливым.
Так было и здесь: вопрос ушёл, а теплота осталась. И мы сидели обалдевшие, не в силах произнести ни слова.
– Бедненькие… – эти слова звучали в наших головах, и было такое ощущение, что кто-то очень заботливый укутывает тебя в тёплое одеяло. И стало хорошо и как-то совсем по-домашнему.
– Это ты? – мой брат смотрел на реку, и в его голове сформировался образ… Мы чувствовал, что это была не просто река – то, что когда-то появилось на основе текущей воды было праматерью всех, кто когда-либо жил на её берегах.
– Да…
Так началось наше общение. Да, река, точнее её мысленная форма, была тоже божественной сущностью, но, во-первых, она не нуждалась в какой-либо подпитке, поскольку каждый человек, живший на её берегах, давал ей гораздо больше, чем любой верующий своему богу, а во-вторых, она изначально, ещё с очень-очень древних времён была матерью, заботившейся о своих детях. А какая нормальная мать может что-то хотеть от своих детей, кроме того, чтобы те были счастливы?
Мы стали часто приходить на берег и общаться с ней. И она рассказывала нам про себя, про других богов, про то, зачем всем божествам нужны последователи. Она научила нас, как развить в себе способность «слушать», рассказала про домовых, леших, про тех, кого практически невозможно услышать… С ней было легко. А самое главное – она никогда не лгала. Если считала, что нам что-то не нужно знать, так и говорила. Если ей было нужно, чтобы мы что-то сделали, просила напрямую. И при этом она не придумывала никаких загадочных историй о создании Вселенной, не рассказывала сказок о том, как устроен мир. Она понимала и своё место в нём, и свою зависимость от людей, но не стремилась преподнести себя в каком-то другом свете. С ней было легко. И мы, как только выдавалась возможность, приходили на берег и вели долгие беседы. Она многому нас научила. И самое главное – она научила нас никогда ни на кого не надеяться и слушать только себя. Сейчас я уже знаю, что если задать ей любой вопрос, начинающийся словами «А как мне поступить…» или «А что мне сделать…», я всегда получу один и тот же ответ: «Ты же сам это знаешь.». Поначалу это ужасно бесило, но потом я стал понимать. Наверное, именно благодаря ей я и перестал задавать кому-либо такие вопросы.
Жизнь налаживалась. Нам было с кем поговорить. Энергия била ключом и требовала выхода. Мы писали стихи, песни… вместе. Конечно, были стихи, которые являлись больше моими, или те, что были больше его стихами. Или даже отдельные – только мои или только его.
Наша учёба в университете пошла в гору, так как я с головой ушёл в дебри «нового мира» и у моего брата появилось гораздо больше свободного