Череп овец. Анастасия Буфина
Я просто особо в это не верю. Ну там… депрессия бывает же почти у всех. Ничего не хочешь делать, с кровати трудно встать. А чтоб прям диагноз… – он сжал губы в прямую линию. Глаза его бегали по периметру дороги, руки постукивали по рулю. —Нет, если не хочешь, можешь не говорить об этом.
Тут наш разговор сошел на нет. Я буквально кожей чувствовала, что Ваня хотел расспросить побольше. Наверняка он бы задавал стандартные вопросы: «С чего все началось? Как чувствуешь себя сейчас? Принимала ли таблетки, и если да, то как ощущала себя после них? Правда ли, что некоторые из лекарств вызывают состояние овоща и привыкание?». И много других однотипных, скучных вопросов. Затем в ход пошли бы рекомендации. Хотя, думаю, Иван не входит в число тех, кто будет лезть с непрошенными советами, хотя и не исключала этого.
Мне хотелось и продолжить этот разговор, и одновременно переключиться. Хотелось выговориться и закрыть эту тему раз и навсегда.
Хотя кого я обманываю? Если бы не хотела, то даже не сказала ему про это. Глупо оправдываться и говорить, что ты случайно проболталась про свое заболевание, когда как сама хочешь, чтобы к тебе проявили хоть каплю сочувствия. Неосознанно, но хочешь.
Но о чем говорить? Что у меня депрессия? Развивать, мусолить эту тему сотни тысяч раз? У каждого второго есть либо депрессия, либо что-то еще, и заострять на этом внимание смысла нет. Тем более, это не очень-то и приятная тема для разговора, особенно с учетом того, что я до сих пор хожу каждые две недели к психотерапевту за новым рецептом антидепрессантов и транквилизаторов. Лечиться я не хочу. Называйте это как хотите: «предпочитаю глушить в себе боль и эмоции колесами», «стала аптечной наркоманкой» или же мне «просто лень». Любой из предложенных вариантов имеет место быть. Хотя, стоит отметить к чести врача, та пробовала вразумить меня на гипноз, массаж или когнитивную терапию. От всего я отказалась.
И пока я разрывалась от одного к другому, о желании выложить своему знакомому все как на духу или переключить эту тему раз и навсегда, на телефоне Ивана прозвучал звук сообщения, и мужчина сразу же полез в карман за мобильником. В эти доли секунды я забыла обо всех своих предыдущих мыслях и неотрывно следила за дорогой, проигрывая в голове различные сценарии происходящего.
Например, на трассу выбегает женщина и машет руками. Иван не видит ее, а когда замечает, становится слишком поздно. Происходит удар. Женщина летит в сторону. Мы сидим в машине и смотрим в дальнюю точку в надежде увидеть, что она встанет с дороги. Но та продолжает лежать, а под ней растекается ярким пятном кровь.
Или он все же замечает женщину. Рефлексы и инстинкты срабатывают первыми, и мужчина крутит руль в сторону. Автомобиль съезжает на полной скорости в кювет. Мы оба погибаем или отделываемся тяжелыми ссадинами и ушибами.
Но вот Ваня достал телефон и нажал на кнопку уведомления. На трассе не было следов ни женщины, ни аварии. Мы спокойно продолжали путь, пока мужчина вчитывался в экран