Жёлтый клевер: дневник Люси. Анна Андросенко
Я перечитываю письмо от Ольги из России, а ещё то, что когда-то писала здесь о прощении. Софьюшка спрашивала, могу ли я простить им то, что они меня забыли. А я по-прежнему не могу. Они предали меня, разрушили мои мечты о счастье.
Может быть, беременность и должна быть такой, но мне каждый день плохо. Плохо вставать и плохо ложиться снова. Я не хотела ребёнка с тех пор, как узнала, но сейчас – больше всего хочу. Хочется гулять по улицам и дышать Рильским воздухом, но сил с каждым днём всё меньше и меньше.
Вчера со мной случился обморок. Ничего не помню. Помню только момент, когда я хотела почитать сегодняшнюю газету, но София стала читать мне вслух. Я потеряла сознание, а когда очнулась – Димитр был дома, и они с сестрой обсуждали вступление России в войну, которую объявила ей Германия. Димитр говорит, что я просто переволновалась, и мне не стоит беспокоиться о том, дойдёт ли война до Урала. А как мне не беспокоиться? Я каждый вечер молюсь за Гориновых и за папеньку.
Отрывки из дневника Люси: февраль1915 года
На наше Рождество родилась дочка. В Болгарии 7 января называется Крещение, или Иорданов день. Димитр окрестил нашу девочку Цветаной, а я зову Светланой. София спросила, почему выбрали такое имя, и я прочитала для неё балладу Жуковского2. Она была в восторге. А пока я вынашивала Светочку, моя добрая подруга научила меня болгарскому языку – мне необходимо было найти какое-то занятие.
Димитр хотел сына, но он очень рад появлению Светланы, часто бывает в детской комнате и смотрит, как она спит. Мы с ним стали даже чаще разговаривать. Он замечает, что из Софии вышел отличный учитель словесности.
Став женой и матерью, я поняла, что многие вещи в мире имеют обязательное практическое значение. Возможно, в той рождественской беседе Ольга была права, и только с возрастом многое начинает доходить до нашего ума – например, стремление жить в безопасности, если у тебя есть дети.
Я читаю Софии то, что пишу в дневник, она хорошо говорит по-русски. Просто не всё читаю.
Глава II Наши дни
Недавно Алисе стали сниться старые времена и люди, которые жили в дореволюционной России. Девушки вели дневники, выходили замуж за тех, на кого указывали их отцы, и рожали детей от нелюбимых мужей. Сон этот необычный – он приходил к ней раз в несколько ночей, и каждый раз о людях того времени Алиса узнавала какую-то новую вещь. Каждый раз, когда «серия» заканчивается, больше заснуть она не могла, как ни старалась.
Каждый раз она видит во сне одну и ту же молодую даму. Та дама жила вроде бы в Екатеринбурге, была выдана замуж за богатого иностранца незадолго до начала Первой мировой войны. В Россию она так и не вернулась, а родительский дом не пережил войны. Каждый раз смотреть сон всё интереснее и интереснее. И вот скоро она уже узнает, что произошло с этой темноволосой дочкой золотопромышленника начала двадцатого века, но…
Дима на соседнем диване всхрапывает. Это её старый друг, с которым чуть ли не с детства в одной песочнице играли. Накануне вечером она приехала на маршрутке
«Светлана» – баллада В. А. Жуковского (1813) (Здесь и далее – прим. авт.).