Онлайн – связь. Аля Алая
это будем мы. Такова жизнь, Милка, – тяжело вздыхаю, – никому мы не нужны. Каждый карабкается сам как может. Мужчинам только проще, к ним под юбку не залезешь.
– К младшему Лелесу я бы залезла. Под одеялко.
– Брррр, у меня от него мурашки, – морщу носик, вспоминая наше столкновение.
– Это потому, что ты властных мужиков не любишь, – прикусив губку, Милка закатила глаза. – А ты представь – он как прижмет, как шепнет на ухо своим хрипловатым низким голосом: «Мила, пройдемте в мой кабинет, поговорим о ваших опозданиях»… Ох, Верка, у меня в трусах сразу болото.
– Носи с собой запасные для таких случаев, – рассмеялась я в кружку и допила кофе, прихватив немного гущи. Поморщилась и перевернула кружку на блюдце. – Вот смотри, что тут у меня?
– Зонт? – наклонилась над моим художеством Милка и принялась крутить блюдце в разные стороны.
– К дождю, значит, – я отправилась к раковине мыть за собой чашку и сразу напряглась, заметив краем глаза, как открылась шире дверь.
– А работать в рабочее время у нас уже не принято? – Колесников собственной персоной возник на пороге. Колотит от одного его вида: одутловатое красное лицо с сеткой вен, тяжелые веки, глубокие морщины и огромная залысина. Объемный живот, который он носит перед собой как драгоценность, и руки с сухими изломанными ногтями.
Он поправил на себе выглаженный старательной и слепой женой костюм и вплыл в комнату отдыха. В помещении сразу стало душно и захотелось выйти. Ненавижу таких, как он. Вообще любое принуждение ненавижу и не воспринимаю. – Милка, чего сидим? На рабочее место, быстро.
– Хорошо, – она опустила глаза и, бросив на меня сочувствующий взгляд, медленно вышла. Понимаю ее: с мужем и маленьким ребенком, да еще в съемной квартире, за хорошее место держаться надо, с начальством пререкаться не будешь.
– Я тоже пойду, – грохаю кружой о металлическую раковину и быстро разворачиваюсь. От понимания, что Колесников надвигается на меня, сердце начинает тарабанить как дурное, а ноги превращаются в вату.
– Задержись, – подступив ко мне вплотную, начальник цокает и хватает мои очки за дужку на переносице, стаскивая их с лица. – Зачем такой красотке это уродство? Давай я куплю тебе новые, – и взгляд свой на моих губах задерживает, – или лучше линзы.
– Я сама, – цепляюсь руками за раковину позади себя и смотрю куда угодно, только не на него. Старый хрыч, тварь конченая. Как можно так нагло лезть к молоденьким? Неужели не понимает, что им как минимум противно до рвоты.
Колесников двигается ближе, ставя руки по обе стороны от меня, и подается чуть ближе, обдавая резковатым неприятным запахом изо рта:
– Верунчик, давай уже не будем играть в эти игры. Тебе нужна нормальная зарплата и должность в экономическом отделе, а мне компания на выходные.
– Пусть ее вам жена и составит, – сжимаю зубы и смотрю ему прямо в глаза.
– Валя едет на дачу, – он морщится, – а я не люблю это дело, знаешь ли.
– А что любите? – криво усмехаюсь