Приключения Никтошки. Лёня Герзон
помогал, не делал ничего, а хочет полететь. Но когда он узнал, что летят мешки с песком, совесть его успокоилась. «Ну чем я хуже его? – решил Никтошка, ткнув кулаком соседний мешок. – Он тоже лежит на полу и ничего не делает».
Хоть Всезнайкино изобретение и называлось дирижаблем, но на самом деле этот дирижабль был практически то же самое, что обыкновенный воздушный шар. Дирижабль отличается от воздушного шара тем, что у него есть двигатель с пропеллером. Таким образом, дирижабль – не просто игрушка ветра, которая летит невесть куда безо всякого управления. С помощью винта дирижабль может двигаться, куда нужно его пассажирам.
Но это в теории. А на практике слесарю Напильнику и монтёру Молотку так и не удалось создать двигатель, который мог бы противостоять силе ветра. Они вместе со Всезнайкой несколько раз испытывали дирижабль – то установив на нем паровую машину с котлом и огромным запасом угля, то электромотор с тяжеленным аккумулятором, то приладив к гондоле реактивные сопла… Пытались даже приспособить к скамейкам велосипедные педали, чтобы людишки сами крутили пропеллер. Да только ничего из этого не вышло. Все двигатели оказались настолько тяжелыми, что дирижабль не мог с ними подняться в воздух. А рассчитав тягу пропеллера, которую разовьют шестнадцать людишек, если будут изо всех сил крутить педали, Всезнайка понял, что нечего даже думать об этом. Людишки ведь маленькие, ростом с банан, силёнок у них совсем чуть-чуть. Где им справиться с ветром! И ученый отказался от двигателей и педалей. Он столько раз испытывал дирижабль с разными приспособлениями и столько раз неудачно, что уже решил: пора этому аппарату, наконец, хоть как-нибудь полететь. Пусть даже в качестве простого воздушного шара, отдавшись на волю ветров. Но все по привычке продолжали называть аппарат дирижаблем.
Никтошка лежал в мешке и слушал, что происходит вокруг, и ему стало очень грустно. «Ну почему я всегда поступаю так, почему? – думалось ему. – Ведь нужно было просто подойти к ученому Всезнайке и поговорить с ним, и они взяли бы меня с собой, ведь я же живу в этом доме!» Но разговаривать с кем-нибудь, а тем более просить – было для Никтошки очень тяжело. Хуже, чем горькую горчицу есть. Он любил действовать в одиночку и ненавидел кого-нибудь о чем-нибудь просить. А вдруг не дадут? Да он бы лучше сдал анализ крови из пальца, чем попросил у них! И заниматься чем бы то ни было Никтошка любил только, когда он один. А вдруг запретят?
Людишки всё суетились вокруг дирижабля. Никтошка так устал за сегодняшний день, что не заметил, как уснул. Его разбудило громкое «ура» малянок и малянцев, раздавшееся, когда дирижабль начал подниматься в воздух. «Я лечу», – подумал Никтошка. Хорошо было бы вылезти из мешка и посмотреть, что там делается за бортом. Но тогда пришлось бы разговаривать со Всезнайкой. Да еще и с остальными. И все стали бы говорить, что он ничего не делал, не помогал, а полетел. Никтошка вспомнил, как Пустомеля обидел его вчера в поле. «Нет уж, – подумал он, – как-нибудь долечу в мешке. А там, на месте, вылезу потихонечку,