Братишки. Александр Афанасьев
не нужны, я продам их амрикаи. Они покупают пленных шурави и платят долларами.
– Ты говоришь, что ты торговец и ходишь с караванами. Тогда где твои ослы?
– Они остались с сыном в лагере, – пояснил торговец, – он ждет окончательного расчета за товар. Там опять нет денег…
– Мы ведем джихад на пути Аллаха, пока ты торгуешь. Мог бы и сделать свой амаль на этом угодном Аллаху пути.
– Я веду торговлю честно и плачу закят и саадаку, сколько положено. А что касается торговли – разве не сказано в шариате: честный, справедливый продавец в Судный день будет рядом с пророками, сиддикинами и шахидами?
Командир моджахедов понял, что дальше говорить о чем-то нет смысла.
– Аллаху Акбар. Смотри, чтобы твои пленные не разбежались по дороге. И пусть Аллах облегчит твой путь и щедро вознаградит твои усилия.
– И тебе Аллах пусть дарует победу и видеть унижение неверных…
Когда моджахеды прошли, честный торговец Юнус негромко сказал на русском:
– Можно идти дальше…
Пройдя еще сколько-то по тропе, трое – честный торговец и двое пленных, которых он гнал к себе в селение, – устроились на ужин. У торговца в рюкзаке оказались котелок и мясо, что по меркам гор большая роскошь, мясо тут редкость и стоит дорого. Воды набрали в ближайшем горном ручье.
– Юнус…
…
– А зачем ты с нами?
Юнус помешал варево в котелке, смотря на звезды.
– Зачем это тебе, шурави? Ты мужчина, и я мужчина. У каждого из нас свой путь – и скоро они разойдутся…
– Я хочу понять, почему твой народ воюет против нас. Разве мы не дали вам землю, не освободили от власти феодалов?
Юнус покачал головой:
– Ты ничего не знаешь о нас, шурави. Давай… подставляй котелок. Мясо уже уварилось…
Мясо и в самом деле было вкусным. Какое-то время все сосредоточенно ели, потом Юнус, не доев свою порцию, отставил свой котелок и заговорил. В голосе его были боль и сдержанная ярость:
– Мой народ не воюет против вас, шурави. Ты не знаешь ничего о нас – а мы плохо знаем тебя. Аллах да простит нам наше невежество…
А с небосклона бесшумным дождем падали звезды. Падали куда-то вдаль, за зубчатые пики гор, стена которых почти слилась с накрывшим землю саваном ночи.
– Мой народ уже давно не имеет собственного государства, шурави. Он разделен надвое проклятой границей на протяжении вот уже трех поколений. Когда вы пришли на землю Афганистана, мы стали сражаться с вами, потому что так велел нам наш долг. Когда чужаки приходят в твой дом, надо сражаться…
– Мы пришли помочь народам Афганистана обрести свободу.
– Это не имеет значения. Вы неверные, и вы запрещали ислам. Я сражался с вами. Но со спины у нас тоже были враги. Проклятый уль-Хак, палач моего народа, сын свиньи и шакала, да покарает его Аллах огненным рвом. Он всегда ненавидел нас, пуштунов! Когда мы достаточно ослабли, когда многие из наших стали шахидами, он напал на нас, чтобы уничтожить. Его бандиты вырезали