Вечный хранитель. Виталий Гладкий
Жан-Поль Шене страдал манией величия и передал рецепт «вина любви» кому-то из своих наследников. Но каков дядюшка Мало… Хитрец. Не ожидал от него такой предприимчивости. Он здорово рискует.
– Я тоже сильно рискую. За мной следят. Мне пришлось пойти на хитрость, чтобы добраться сюда без соглядатаев.
– Со мной вы в полной безопасности. Но долго задерживаться в Париже я вам не рекомендую. Между Англией и Францией снова начались трения, которые приведут к войне. Это несомненно. И тогда вас могут арестовать как английского шпиона.
– Я последую вашему совету…
И они принялись за еду, потому что вид богато накрытого стола начал вызывать у собеседников повышенное слюноотделение.
Сен-Жермен время от времени бросал испытующие взгляды на сэра Мюррея. Граф не очень верил этому человеку, хотя он и был тайным агентом Братства франкмасонов уже много лет. В принципе, Сен-Жермен не верил никому. Ну разве что дядюшке Мало, но тот был слеплен совсем из другого теста.
Когда корсара схватили англичане, он и под пытками не выдал своих товарищей. Хорошо, что его недолго мучили, иначе он стал бы калекой. А несколько лишних шрамов на теле дядюшки Мало – вдобавок к тем, что были получены им во время абордажных боев, – не в счет.
Англичанин производил мрачное впечатление. Он был высок, неестественно худ, а его оловянные, ничего не выражающие глаза казались стеклянными. Сэр Мюррей смотрел на собеседника не мигая, отчего даже видавшему виды графу становилось немного жутко. Но он, как ни в чем не бывало, шутил и рассказывал много разных историй, на которые был мастак.
Сэр Мюррей внимательно слушал графа, кивал, где нужно, но каменное выражение его длинного «лошадиного» лица не менялось. Создавалось впечатление, что он просто отбывал скучную повинность. В конце концов пыл Сен-Жермена иссяк, несмотря на восхитительный вкус «вина любви» и его хмельные качества, и он, мгновенно став суровым и даже где-то надменным, спросил:
– Наши братья из Великой Ложи требуют от вас отчет. Мне приказали встретиться с вами и узнать, как обстоит дело с поиском Десницы Господней.
– Мне нечем их порадовать… – В неподвижном лице сэра Мюррея что-то изменилось; оно словно размякло и начало оплывать, мгновенно потеряв жесткость черт; похоже, агент франкмасонов чувствовал за собой какую-то вину. – След Десницы Господней теряется в Московии…
– Но вы нашли хотя бы кончик ниточки, за который можно ухватиться?
– Да. Но увы – он оказался оборванным.
– Объясните! – жестко потребовал граф Сен-Жермен, наливаясь желчью.
– Нас опередил русский дипломат, князь Сергей Долгоруков.
– Прошу вас рассказать все без вступления, – бесцеремонно перебил его граф, который по своему статусу в масонской ложе стоял гораздо выше сэра Мюррея.
– Как вам будет угодно… – Лицо англичанина снова стало непроницаемым. – Думаю, вам известно, что Руссия[32] препятствовала закреплению польского престола за Морицем Саксонским,
Руссия – так в XVI–XVII веках в Западной Европе называли Россию; а в просторечье – Московией.