Время лилипутов. Алексей Ильин (13k)
стороной этот импровизированный бенефис, не проявляя никакого интереса к странной девице с бутылкой вина. Так что кроме Артема и бродячей собаки, дремлющей у грязной урны, других поклонников ее монолога, не наблюдалось. После окончания одного из стихов Артем громко захлопал в ладоши, привлекая к себе внимание.
– Тоже любите Мандельштама? – спросила она с любопытством, откидывая спадающие на глаза волосы.
– Ненавижу, – искренне признался Артем, не испытывая никакой симпатии к эстетствующим акмеистам по уши погрязшим в пустом словоблудии, чем вызвал у нее ответную улыбку.
Через час они уже сидели на скамейке в ближайшем парке, и пили вино из еще одной бутылки, рядом с чудом сохранившимся памятником Ленину. Бетонный вождь мирового пролетариата, переживший большинство своих собратьев, стоял, ссутулившись, окруженный палатками бистро и кофеен, словно умирающий «древний ящер с новым вирусом в клетках», указывая вытянутой рукой куда-то вдаль. То ли в несбывшееся светлое будущее, то ли в сторону ближайшего туалета. Артем к этому времени успел выяснить, что ее зовут Анна, что она работает переводчиком в какой-то международной конторе, связанной с угольной промышленностью и что она волонтер в организации «Шахтеры против СПИДа». Во время акций она раздавала прохожим презервативы и буклеты о вреде беспорядочных половых связей.
– Зачем? – спросил Артем ее про стихи, которые она читала на улице.
– Просто захотелось, – ответила она, беспечно пожав плечами, как будто это само собой разумеющееся читать стихи посреди улицы, когда тебе этого хочется. Такая детская непосредственность не могла не восхищать.
В ответ он поцеловал ее сухие шершавые губы. Еще через час они были у нее дома, в крохотной квартирке на пятом этаже старого обветшалого строения на окраине столицы. Мебель в квартире казалась ровесницей этого дома, и только дешевые материалы, из которых она была изготовлена и безыскусный внешний вид, мешали признать этот хлам антиквариатом. Потертые, выцветшие от времени обои и развешанные на них страницы из журналов с фотографиями популярных советских актеров восьмидесятых годов прошлого века, давали ясно понять, что никакого ремонта с того времени тут не проводилось. Но внутри все равно было уютно. Анна, включив радио на каком-то допотопном, еще кассетном магнитофоне, сначала предложила нарисовать Артема углем на большом куске ватмана. Как потом оказалось, рисовать она совершенно не умела и только зря испортила бумагу. Затем они читали друг другу вслух книжку Кафки и пыльную подшивку журналов «Огонек», которые случайно нашли у нее под кроватью и занимались сексом на валявшемся куске ватмана, используя презервативы, оставшиеся после акций, внося такой своеобразный вклад в борьбу с венерическими заболеваниями. «Шахтеры против СПИДа» могли бы ими гордиться.
Весь следующий месяц после этого дня они не отлипали друг от друга, как дельфины лишь изредка выныривая на поверхность, чтоб глотнуть кислорода, сходить на работу и купить продукты, а потом опять