Личный враг Бонапарта. Ольга Елисеева
как немцы управились с этими землями после раздела. Дороги не разваливаются, деревянных домов нет – все камень. Он нарочно расспросил и был удивлен попечительностью прусского короля. С виду тюфяк тюфяком. Но оказалось… Кассы взаимопомощи, казенные деньги на строительство крестьянских усадеб, правильный севооборот. Живи-радуйся. Но чужие благодеяния вставали у поляков костью в горле. Страна казалась ладно скроенной, но некрепко сшитой. Было заметно, что она уже расползается под пальцами. Дырявые руки. Бездонные карманы. У проезжающих вымогали деньги – просто чтобы чиновник отвязался. Знакомое домашнее бедствие! Шурка этого терпеть не мог и в душе ворчал, что разумному королю за свое же хорошее надавали по рукам!
На пару дней посольство остановилось в Лазанках. Бывший замок последнего короля. Славу здешних мест составляли бани. Вот где жизнь протекала легко и счастливо! Ни дерева, ни веников. Чугунные ванны на ножках, выстланные чистыми холстами. Резервуары с кипятком. Краны подают воду прямо из Вислы. В каждом покое полотенца, мыло, гребенка…
Европа.
Полковник особенно остро почувствовал это, когда опустил свои затекшие от сидения в карете чресла в парную воду и, зажмурив глаза, погрузился с головой. Вынырнул он уже другим человеком. А хорошо вот так жить, ни о чем не печалясь! Гладить полотенца, греть воду. И всякое лихо пропускать мимо себя, чисто вымытым. Благодарным.
В Лазанках его нашла Яна. Не в банях, конечно. Во дворце. Полковник занимал небольшой угловой кабинет с китайскими картинками на стенах. Вечером он разбирал почту. Свеча ярко отражалась в лаковых панелях, создавая целую цепь других, расплывчатых комнат, где сгорбленный над столом офицер шуршал бумагами.
Внезапно постучали. Полковник решил, что вернулся денщик. Своим нынешним Александр Христофорович был недоволен – пьет и плохо следит за платьем. Только собирался встать и выбранить мерзавца, как двери распахнулись.
На пороге – длинный плащ с капюшоном. «Досточтимый призрак, приношу нижайшие извинения за то, что осмелился потревожить избранные вами покои. Мое пребывание здесь временно. Уже завтра мы уедем…»
Хохот был ответом. Тонкие, обнаженные до локтей руки откинули капюшон, и уже в следующую секунду маленькая принцесса переступила порог. Схватила любовника за плечи. Приблизила румяное смеющееся лицо к его удивленной физиономии.
– Я из Варшавы. Я не могла не приехать. Скоро вы пересечете границу, и Бог знает, когда еще…
Он наклонился и закрыл ей рот поцелуем. Даже отвечая, губы Яны продолжали смеяться. А язык забавно скользил по его зубам. «Выше или ниже, девочка, кость бесчувственна!» Он сам поймал кончик ее языка и втянул в себя, как глотают воздух из сдуваемого мяча.
«Яна, ты ничему не учишься! Где твой муж?»
Но пани, очевидно, было не до мужа. Не до всех. Она взвизгнула от удовольствия, расстегнула плащ и подпрыгнула, обвив его вокруг