Малинур. Часть 1. Андрей Савин
особо интересные пергаменты, запри дастура и самых умелых писарей в крепости Истахр, и пусть работают не покладая рук. У тебя шестьдесят дней, друг. Что не успеют перевести, отправим тайно в Вавилон и там закончим. В месяц ксантихос, сразу после местного праздника Навруз, мы выступаем на Экботаны. Покончив с Дарием, перевернём их страницу истории на этих землях и начнём свою – эллинскую историю Азии, – Александр задумчиво посмотрел в сторону камина, где огонь уже нежно облизывал недогоревшие головешки, набираясь сил для своего воскрешения. – А если позволят боги, то и всего Мира… – неизвестно откуда взявшейся сквозняк пронёсся по ногам присутствующих, и огонь вспыхнул с новой силой. В дальних углах зала зашевелились мрачные тени, раздались жуткие низкие звуки и еле уловимое шуршание, словно во мраке очнулись невидимые свидетели, начавшие обсуждение услышанного. Никто особо не обратил внимание на это – огромный дворец, жил свой жизнью. Лишь старец переменился в лице. Он сел на колени, развязал свой пояс кусти и, протянув его обоими руками к огню, начал беззвучно шевелить губами.
– Не сто́ит везти в Вавилон эту Авесту, – взглянув на полоумного жреца, почему-то тише продолжил царь, – теперь мы будем первоисточником этих знаний, и для всех, наши учёные мужи совершат великие научные открытия… а они, – Александр лёгким кивком указал на дастура, который, раскачиваясь, всё громче и громче читал свою молитву, – они пусть так и останутся для нынешних и будущих царств, безграмотными варварами.
Птолемей слушал царя и смотрел на старика, чья фигура в белом качалась быстрее и быстрее. Он явно был в трансе и не владел собой. Таис в ужасе озиралась по сторонам, её взгляд был безумен, руки тряслись. Внезапно она подскочила с места и, подбежав, спряталась за спину Птолемея:
– Вы видите это?! – перепуганная до полуобморочного состояния девушка, распахнув огромные глаза, озиралась по сторонам.
Соратник царя развернулся и обошёл Таис так, что она оказалась между обоими мужчинами. Они с улыбкой посмотрели на подругу:
– Там ничего нет – самая смелая из афинских женщин, – иронично произнёс царь.
– Не бойся, Таис, мы рядом. Это всего лишь ветер гуляет под потолком. С Тавровых гор приближается буря, – успокоил её второй мужчина, и оба обняли девушку, каждый со своей стороны. Александр страстно и горячо, Птолемей – нежно и осторожно… её голова сама склонилась к Птолемею, а лицо повернулось к царю.
Александр отпустил Таис, оставив девушку в объятиях друга.
– Эвмен, иди сюда, не мешай жрецу закончить свой ритуал. Огонь явно на него действует магически, – слегка хохотнул царь.
Архиграмм подошёл всё с тем же строгим выражением лица, что обычно имеют высшие чиновники, чья ответственная государственная работа связана с бюрократией и организацией работы канцелярии правителя. Царь положил ему руку на плечо:
– Последние одиннадцать насков, оставь Птолемею. Он займётся ими. А первые десять перевези сюда, во дворец. Пусть пока лежат в архиве шаха.