Центральная Азия: От века империй до наших дней. Адиб Халид
на протяжении всего XVIII века. И именно в связи с этим династия Цин втянула Коканд в свою орбиту. То, что Ирдана подчинился маньчжурам, мало в чем его ограничило, зато подарило ему много преимуществ. Он отправлял послов с данью в Пекин, и они возвращались от императора с щедрыми дарами, а с ними ездили торговцы, освобожденные от уплаты пошлин. Ирдана завел обычай отправлять туда столько делегаций, сколько позволяла династия Цин. По некоторым подсчетам, Коканд отправил в Кашгар в период с 1761 по 1821 год 48 миссий, восьми из которых разрешили отправиться в Пекин{27}. Кроме того, подчинение династии давало кокандским торговцам право торговать с Синьцзяном по льготным налоговым ставкам. Ферганские купцы издавна торговали в Восточном Туркестане. Теперь же отношения Коканда с династией Цин позволили значительно расширить масштаб их деятельности. За следующие два-три поколения андижанские купцы Коканда выстроили прочные торговые сети в Восточном Туркестане и укрепились в позиции посредников в торговле между Россией и династией Цин.
Развитие торговли способствовало значительной территориальной экспансии{28}. К началу XIX века Коканд превратился в сильную региональную державу. Алим-хан (1799–1811 гг.), правнук Ирданы-бия, провел ряд военных реформ, в том числе создал регулярную армию, что позволило Коканду во много раз расширить свою территорию. Войска Коканда двинулись на север, в земли киргизских и казахских кочевников, с намерением установить контроль над торговыми путями. Они построили крепости на реке Чу и дальше вниз по течению Сырдарьи, взяли степь под более жесткий контроль, чем любое другое оседлое государство со времен Тамерлана. Ферганская долина стала притягивать переселенцев как из Мавераннахра, так и из Алтышара. Ханы Коканда наладили строительство оросительных каналов, что привело к стремительному росту сельского хозяйства. Ферганская долина стала густонаселенным сельскохозяйственным центром.
Алим принял высокий титул хана, по обычаю доступный лишь тем, кто заявлял о своем происхождении от Чингисхана по мужской линии. По инициативе Алима был создан новый легитимирующий миф, согласно которому династию Шахрухидов с Тамерланом связывал Захир-ад-дин Мухаммад Бабур, основатель империи Великих Моголов в Индии. Бабур был князем тимуридского происхождения, которого узбеки-завоеватели под предводительством Шейбани-хана изгнали с родины его предков. По легенде, он оставил там в золотой колыбели новорожденного сына, которого спасли и вырастили местные жители и который основал племя мингов, давшее начало династии Шахрухидов. Помимо этих фиктивных притязаний на происхождение от Тамерлана, Умар-хан (1811–1822 гг.), брат и преемник Алима, создал придворную культуру по примеру Тимуридов и покровительствовал поэтам, художникам и историкам во всей Центральной Азии. Умар и сам достиг кое-каких высот в поэзии. Его старшая жена Нодира тоже писала стихи, так что у обоих были свои
Tōru Saguchi, "The Eastern Trade of the Khoqand Khanate,"
Scott C. Levi,