Заметки на полях. Андрей Свистунов

      В разлитой водке больше смысла,

      Чем в застоявшейся воде.

      Скрывает истину на дне

      Стакан, пока она не скисла

      И не осела на стекле.

      Но в чистых пятнах на столе

      Все ясно, живо и прозрачно;

      В них отражается невзрачно

      Осоловевший сомелье.

      Проходит время. Сохнут лужи.

      По каплям испарится жизнь.

      Душа накоплена, как слизь,

      Внутри, а между тем снаружи

      Насели небеса на уши;

      Как глубоко ни суй беруши —

      Душа, как прыщ, начнет гноиться

      И спиртом к солнцу просочится;

      В его лучах воспламенится

      Насквозь промокшая страница

      Очередной бездарной чуши.

      Горит и шелушится кожа;

      Стекает облако, тревожа

      Изборожденный склон горы

      Потоком грязи и воды.

      Но сухо высится гора,

      Когда вода с нее стекла.

      Ты говорила мне, что любишь красоту.

      И я люблю ее. Свободно. Неревниво.

      Не так, когда я говорю, как ты красива, —

      Иначе, искренней, спокойней – и не ту.

      Пойдем со мной; я покажу ее убогость:

      Разлитый спирт, остатки пицц, табачный дым;

      Мы то хохочем, то отчаянно молчим

      И каждый падает во внутреннюю пропасть.

      Ложись на пуф или на смятую постель;

      Темнеют взгляды перед смазанным рассветом,

      Ползет роса, как кровь, по ржавым парапетам,

      Мир замедляется, утрачивая цель.

      Остывший чай, холодный пепел на конфорке —

      Все от бессонницы страдая, Бог творил,

      Накинув старый и свалявшийся акрил

      Поверх линялой перепачканной футболки.

      Он до сих пор не спит и смотрит в потолок,

      Не сознавая, впрочем, красоты момента,

      Не завершив ни одного эксперимента

      И ничего не сделав из того, что мог.

      Раздвоилась убогая комната

      С пьяных глаз у меня в голове.

      Пью ли, чтобы не чувствовать холода

      Или чтобы замерзнуть в Москве?

      Без тебя даже теплые грозы

      Барабанят, как град ледяной,

      По кустам запоздалой мимозы,

      Окруженною майской травой.

      Самолеты проносятся с ревом

      В незашторенном светлом окне.

      Я лежу и мечтаю о новом,

      Нашем общем, непрожитом дне.

      Сквозь лучи восходящего солнца

      Ты спускаешься утром с небес,

      Словно ангел, который смеется

      Всем страданиям в противовес.

      На душе мне становится легче

      Всякий раз, когда вижу во сне,

      Как тебя обнимаю за плечи,

      Находя в этой робкой весне.

      Резвый двигатель жаждет полета

      И с Жуковского рвется к Кремлю;

      Он рычит под кабиной пилота

      На замешкавшуюся зарю.

      Ну, а я же прошу ее медлить:

      Не