Покойник с площади Бедфорд. Энн Перри
Один раз, проездом… – Балантайн заколебался, а затем, приняв, видимо, окончательное решение, продолжил: – Я был в Абиссинии.
– Правда? А зачем? Я хочу сказать, вас интересовала сама страна или вас туда послали по службе? – взглянула на него миссис Питт. – Я не знала, что мы воевали в Абиссинии.
– Моя дорогая, мы воевали практически везде. Вам будет трудно назвать место на земле, где бы мы не защищали свои интересы, – улыбнулся генерал.
– Ну, и что же нам надо было в Абиссинии? – спросила его собеседница. Ей действительно стало интересно, а кроме того, она хотела заставить Балантайна говорить о чем-то, что по-настоящему интересовало его самого.
– Это довольно нелепая история, – ответил генерал, все еще улыбаясь.
– Отлично! Обожаю нелепые истории, и чем нелепей, тем лучше. Расскажите, пожалуйста! – попросила женщина.
Балантайн предложил ей руку, миссис Питт оперлась на нее, и они медленно двинулись вдоль музейных экспонатов, не обращая на них никакого внимания.
– В шестьдесят четвертом году ситуация в Абиссинии сильно обострилась, – стал рассказывать генерал, – хотя началось все гораздо раньше. Император Абиссинии Теодор…
– Теодор! – воскликнула Шарлотта с недоумением. – Ведь это же совсем не абиссинское имя! У него обязательно должно быть… ну, я не знаю… африканское имя! Или, на худой конец, оно должно быть иностранным… Но, простите меня, продолжайте!
– Император родился в очень простой семье. По профессии он был писцом, но заработки в этом деле были очень низкими, и он стал бандитом. В этом он преуспел настолько, что, когда ему исполнилось тридцать семь лет, его короновали как императора Абиссинии, Короля Королей и Избранника Богов, – сообщил Брэндон.
– Очевидно, я всегда недооценивала бандитов, – хихикнула его спутница. – Не только в социальном аспекте, но и с точки зрения их религиозной значимости.
– К сожалению, император был совершенно сумасшедшим, – теперь генерал широко улыбался, – и он написал письмо королеве.
– Нашей или своей собственной?
– Нашей королеве! Королеве Виктории. Император желал прислать в Лондон делегацию, чтобы рассказать Ее Величеству, как его мусульманские соседи угнетают его и других добрых христиан в Абиссинии. Он предложил Виктории вступить с ним в союз и разобраться с неверными.
– И что же ответила королева? – полюбопытствовала Шарлотта. В этот момент они остановились перед камнем, покрытым великолепными иероглифами.
– Этого мы никогда не узнаем, – ответил генерал. – Письмо пришло в Лондон в шестьдесят третьем году, и кто-то в Министерстве иностранных дел положил его не в тот ящик. Или тот человек просто не знал, что на него ответить. Поэтому Теодор сильно разозлился и посадил в тюрьму британского консула в Абиссинии, капитана Чарльза Кэмерона. Там его привязали к козлам и отхлестали кнутом из кожи гиппопотама.
Шарлотта уставилась на генерала. Она никак не могла понять, серьезно