Покойник с площади Бедфорд. Энн Перри
точнее, то сообщу… на Боу-стрит, правильно?
– Абсолютно. Спасибо вам.
Хирург пожал плечами, кивнул на прощание и направился к перевозящему трупы экипажу, чтобы дать указание увезти тело.
Питт опять взглянул на часы. Было без четверти пять.
– Ну что же, пора начинать побудку, – сказал он Телману. – Давайте приступать.
Его помощник тяжело вздохнул, но ему не оставалось ничего, кроме как повиноваться. Вместе они поднялись по ступеням дома, на которых было найдено тело, и Томас дернул за бронзовый звонок. Сэмюэлю понравилось, что начальник принципиально решил не идти к заднему входу, откуда должен был бы заходить полицейский: соглашаясь с самим этим принципом, инспектор ненавидел претворять его в жизнь. Лучше бы Питт делал это без него, Телмана.
Прошло несколько тягостных минут, прежде чем они услышали звуки отпираемой двери. Дверь открылась внутрь, и на пороге появился ужасно небрежно одетый лакей. Он был не в ливрее, а в обычных брюках и куртке, и стоял в проходе, таращась на ранних гостей.
– Слушаю вас, сэр, – произнес он с тревогой. Этот человек был еще слишком молод и поэтому не успел приобрести надменный вид, присущий большинству его собратьев по профессии.
– С добрым утром, – ответил Томас. – Прошу прощения за столь ранний визит, но боюсь, что произошел несчастный случай, который вынуждает меня провести опрос как слуг, так и членов семьи. – Он протянул свою визитную карточку. – Суперинтендант Питт, полицейский участок Боу-стрит. Передайте это вашему хозяину и выясните, не может ли он уделить нам несколько минут своего времени. Боюсь, что дело касается серьезного преступления, и я не могу позволить себе дожидаться более подходящего часа.
– Преступление? – Голос швейцара был удивленным. – Но нас никто не грабил, сэр. Здесь никаких преступлений не совершалось. Вы, должно быть, ошибаетесь, сэр.
Он стал закрывать дверь, испытывая облегчение от того, что сейчас все эти страсти-мордасти останутся за дверью, на улице. В конце концов, это не проблема обитателей дома…
Телман качнулся вперед, как будто хотел вставить ногу между дверью и порогом, но остановился. Это было неблагородно и поэтому не нравилось полицейскому. А что, если бы ему пришлось заниматься такой же работой? Сама мысль о том, что он, инспектор Телман, был бы вынужден прислуживать кому-то, вызывала у него отвращение. На его взгляд, такая работа не подходила мужчине или женщине с чувством собственного достоинства.
– Ограбление, если оно действительно имело место, не так важно, как убийство, – твердо сказал Питт.
Лакей застыл, кровь отлила от его лица.
– Что… что вы сказали?
– Убийство, – спокойно повторил суперинтендант. – К сожалению, около часа назад на ступенях вашего дома был обнаружен труп мужчины. А теперь, прошу вас, сделайте одолжение, разбудите вашего хозяина и передайте ему, что мне необходимо допросить всех, находящихся в доме, и я прошу у него разрешения на это.
– Да… Да,