Мшел. Книга 2. Энлиль. Сергей Панченко
умирать раньше времени. – Владимир пожал Дмитрию руку, затем приобнял. – Удачи.
– Спасибо, Владимир Петрович. Теперь я уверен, что все пройдет как по маслу.
– Дай бог.
Татьяна проводила гостя до калитки. Ночь стояла звездная. Температура опустилась ниже ноля. Она вернулась домой, успев насквозь промерзнуть.
– Не знаю, как ты собираешься ночевать в палатке. Там уже мороз. Проморозишь почки на холодной земле.
– Я буду еловые ветки подкладывать или ставить палатку на место, где горел костер. Не переживай, дорогая, со мной все будет в порядке. Если так переживаешь за меня, пошли вместе.
– Вот придумал, – подала голос мать. – Оставьте детей круглыми сиротами.
– А я бы пошла, – призналась Татьяна. – Мне так спокойнее было бы.
– Зато мне нет. Ты ни бегать, ни стрелять не умеешь. И ножик воткнуть в человека не сможешь.
– Дима, тут ребенок, – напомнила мать, кивнув в сторону Арсения.
Мальчишка слушал отца с явным интересом, открыв рот.
– Иди, сынок, спать, ночь на дворе. Тебе еще рано вставать, чтобы запрячь быка, – проводил Дмитрий сына.
Арсений зевнул и направился в спальню. Родители и бабка проводили его взглядами.
– Да, пацаны у вас рано мужиками станут, – заметила мать. – Может, и к лучшему.
– Боюсь, ты тоже рано прабабкой станешь, – посмеялся Дмитрий. – Что-то старший внук совсем дорогу домой забыл.
– Дим, не болтай. – Татьяна не оценила юмор мужа. – Как сейчас рожать? Дома? Ни роддома, ни ФАПа самого завалящего в деревне нет. Антисанитария. Кто-нибудь вообще знает, как пуповину заворачивать?
– Меня дома рожали, и ничего, – заметила Мария. – Нет ничего сложного в этом. Зоя Ноговицина на том конце двадцать лет акушеркой работала в районной больнице. Жизнь сама распределит обязанности. Вон твой Димка сразу в генералы выбился, как надобность появилась.
– Так бы и оставался генералом, а то его мотает в профессиональном плане от военного к путешественнику. Куда еще потом понесет, непонятно, – ехидно заметила Татьяна.
– Так, дамы, я тоже пошел спать. – Дмитрий встал из-за стола. – Подкиньте угля в печку, чтобы на ночь хватило.
– Иди, не переживай, подкину, – пообещала мать.
– Ну и я тогда спать. Надо наваляться с мужиком перед походом. – Татьяна собрала тарелки со стола. – Завтра перемою.
Они забрались в холодную постель. Дмитрий обнял жену со спины под грудь и просунул ногу между ее ног. Через пару минут он уже сладко посапывал во сне. Татьяна долго не могла уснуть. Слезы непроизвольно текли у нее из глаз. Она ощущала себя беспомощной женщиной, неспособной влиять на обстоятельства. Не так она жила раньше, но понимала, что ее представления о правильности совершенно не подходят наступившему времени. Она не мыслила дальше своей семьи и, возьми в руки управление ею, создала бы изолированную от остальной части села систему, лишенную способности защитить себя или как-то повлиять на жизнь всего деревенского