Дядя самых честных правил. Книга 1. Александр «Котобус» Горбов
«О недопущении истечения умов» слышали?
– Нет.
– Год, как императрица подписала. В частности, там запрещается выезжать за границу России деланным магам с дипломом.
Он со значением на меня посмотрел.
– Вот, скажем, учился за границей, приехал к родне, а обратно уже нельзя, – майор дёрнул себя за ус. – Только по высочайшему разрешению.
Ничего себе! Вот это строгости. Это значит, и меня не выпустят? Хорошенькое дельце.
– А вы, Константин Платонович, – продолжил майор и подмигнул мне, – ещё не въехали.
Намёк был яснее некуда. Всё, что мне надо сделать, – выйти отсюда и ехать в обратном направлении.
За время пути я многое успел обдумать. Пока Бобров спал, я смотрел в окно экипажа и заново переосмысливал жизнь. По зрелому размышлению стало понятно: в Париж я возвращаться не хочу. Сто раз был прав Бобров – кем я там был? Студентом без денег, связей и перспектив. Ехать к любвеобильной графине тоже смысла нет. Уж что-что, а судьба жиголо и нахлебника меня никогда не привлекала. Осесть в Пруссии или Австрии? Ни за что! К эльфам на Авалон? Держи карман шире! Там хорошо, если дворником устроюсь, – не любят они инородцев.
– Нет, – я посмотрел в глаза майора, – мне надо в Россию.
Упускать шанс с наследством было бы глупостью. А не оставит дядя ничего, так всегда смогу придумать что-нибудь. Да к тому же Шувалову в пушкари подамся. Что я, гаубицу сделать не смогу? Да всяко получше его балбесов.
Майор хмыкнул и протянул мне бумагу.
– Разрешение на въезд, Константин Платонович. Добро пожаловать в Россию.
На следующей же остановке я с удивлением заметил, что наш возница снял шарф с лица. Ёшки-матрёшки, да он настоящий орк! Зелёная кожа, клыки, будто дикий хищник. Только вот глаза голубые и добрые.
– Кузьма я, ваш благородие. Василия Фёдоровича крепостной.
Орк низко поклонился.
– Зачем лицо прятал?
– Так ведь не любят в европках нашего брата, ваш благородие. В прошлый раз ездил, так на улицах пальцами тыкали. Стража останавливала всё время. А в городу Парижу вообще бы не пустили меня.
В самом деле? Я нахмурился, вспоминая порядки во французской столице. Кстати, вполне может быть, совершенно в их духе, ни одного орка я там никогда не видел.
– Константин Платонович, – орк ещё раз поклонился, – можно сказать?
– Давай.
– А лихо вы того барона! Бах только, и всё. Сколько раз дуэли между дворянами смотрел, никогда такого не видел.
Я усмехнулся. Что есть, то есть, производит впечатление.
– Держи, братец, – я дал ему несколько мелких монет серебром. – Как приедем, выпей за мою руку, чтобы и впредь не дрогнула.
– Так точно, ваш благородие! Это мы завсегда!
Оставит мне дядя наследство, не оставит, а на челядь надо произвести впечатление. Господа от слуг, а тем более – крепостных, зависят не меньше, чем слуги от господ. Приказы ведь можно по-разному выполнить – на «отстань» и с душой. Так что хорошее отношение к себе надо воспитывать