1. Выход воспрещен. Харитон Байконурович Мамбурин
воробей стреляный, пораженно крутит носом, а потом интересуется у вытирающегося от чая коллеги:
– Что, Антоха, решился, наконец, меня с сыном познакомить?
Не могу удержаться и прилипаю носом к стеклу над приемным отверстием, начиная удивленно-радостно завывать «Папаняяя?!». Оба мастера сначала начинают судорожно кашлять, потом ржут. Нормальные мужики. А вот дальше у нас с ними случается цирк с конями.
Наш дорогой Советский Союз неосапов не любит. Не потому, что мы стреляем лучами из жопы или карьерно метим не менее, чем в директоров мясокомбинатов, а потому что огромная машина неповоротлива и заточена бить по площадям. Счастья всем и каждому, никто не уйдет обиженным. Но для зари коммунизма нужно, чтобы человеки друг другу были хер-нахер равными в своих потребностях. Неосапы в равенство не вписываются. К ним нужен индивидуальный подход. И вот с этим туго… было раньше. Да и сейчас не очень. Огромные ресурсы вбрасываются в развитие электронно-вычислительной техники, раздутая бумажная бюрократия, злобно рыча и поскуливая, отступает, но процесс далек до завершения, а уж сама индустрия удовлетворения индивидуальных нужд так вообще в начале пути.
– На! – мне суют в руки вратарскую маску хоккеиста. Глухую такую, белую, с дырочками. Пока я её верчу в руках, Виталич поясняет, – Мерки мы сняли, за неделю выточим что-нибудь нормальное. Пока ходи в этом.
– И на этом спасибо, – благодарю я, напяливая маску и возясь с ремешками. Будет достаточно эффективно. Маски общее негативное впечатление от меня любимого режут в разы, но в Кийске я их… не носил. Запрещали. А вот эту не то, чтобы таскать придётся постоянно, но в институте – да. За отсутствие баллы и срезали.
А теперь можно на следующие лекции, где детвора будет на меня коситься. Особенно жаль за ту кошечку, которая мной обнаружилась на первых забитых рядах аудитории. Хотя… ей всего 14-15 лет, блин. Я что себе, кошку нормальную не найду? Откормлю пожирнее и буду гладить сколько влезет! Ну да, если сосед разрешит.
Следующим на повестке дня у меня было заселение в общежитие и знакомство с моим будущим помощником, надзирателем и ходячим парализатором, с которым мы и будем делить горе, беду, радость… и одну комнату. По крайней мере, так мне рассказала великая белокурая тетя в глухом подземном кабинете.
Та, что обозвала меня Симулянтом.
Вот от этих новостей у меня тогда, несмотря на всё впечатление, что производила эта мега-женщина, натурально подгорело ниже пояса. Каждый неосап, что естественный, что адаптант, что хоть черт с ручками, после инициации источника имеет одно законодательно закрепленное право! Выбрать себе позывной! Не кличку, как у тех сверхов, героев, неосов и прочих мутантов за рубежом, а нормальный позывной, который даже в паспорте пишется, вместе с группой крови! Любой незанятый!
«Нет, Изотов. Тебя, с подачи товарища Кормилина, уже лет восемь как зовут Симулянтом. Смирись и живи с этим. Этот позывной в такое количество дел внесен, что шансов на его смену у тебя – ноль