.
target="_blank" rel="nofollow" href="#i_009.jpg"/>
Это я специально так сделал, чтоб напугать Чижа. Но вдруг из тёмной середины ботинка резко вынырнул взъерошенный, уже совсем седой старый шуршастик. Так резко, что я невольно отпрянул и шмякнулся на пол.
– Чего вам надо? – зашипел он. – Ходят и ходят, шумят и шумят. Никакого житья от вас нет!
– П-простите… – замямлил я. – Мы не знали, что здесь кто-то живёт.
– Не знали они! – передразнил шуршастик. – Пошли вон!
Нас с Чижом не пришлось долго уговаривать – мы тут же подскочили и собрались драпануть подальше от сердитого старика, но тот окликнул:
– Эй, ты! Да-да, ты, – он строго смотрел на Чижа. – Положи на место! – И старик указал пальцем на пол, на то место, где Чиж нашёл рисовалку.
Чиж тут же отбросил её, словно она была заразная, и помчался прочь. А я за ним.
– Вот ведь злыдень! – выругался Чиж, когда мы отбежали подальше от ботинка с его грозным хозяином. – А я и не знал, что на первом уровне кто-то живёт.
– И я не знал.
Чиж испуганно таращил и без того большие глаза, а пух на его ушах заметно дрожал, выдавая волнение. Думаю, что и я в этот момент выглядел не лучше. И что-то мне вдруг так смешно стало! От страха, наверное, который в итоге оказался вовсе не страшным.
– Представляешь, он спит себе преспокойно, а тут я такой: «Э-э-э-э-эй!» А ещё ты барабанишь! – хохотал я. – Ходим такие, ничего не подозреваем. А он, наверное, подумал, что это топтуны!
Чиж сначала молча смотрел на меня, а потом тоже захохотал.
Правило № 1: Запрещено выходить в наружный мир днём
Как-то раз я подходил к краю Чуландии, к тому месту, где под самой нижней полкой мыши когда-то прогрызли дыру. Я прокрался следом за папой, который пошёл за добычей. Мне очень хотелось посмотреть на ужасных топтунов. Я ждал, ждал, но они так и не появились. С той стороны вообще было очень тихо, и даже не верилось, что там живут самые огромные и страшные существа в мире. Может быть, они уже тогда все исчезли? Так я их и не нашёл… Зато меня нашла мама и оттрепала за уши, приговаривая, что детям нельзя выходить наружу. Но я же не выходил. Я весь оставался в Чуландии и только голову высунул. А голова не считается.
Это было в прошлом году. С тех пор я даже близко не подходил к первому уровню.
Теперь я уже смутно помнил, где здесь выход. Можно сказать, даже вообще не помнил. Потому что я же за папой шёл, мне важнее всего было не потерять его из виду, чтоб не заблудиться, а так дорога плохо запоминается. Вот когда сам идёшь, как мы с Чижом сейчас, то тогда обращаешь внимание на какие-то приметные штуки. Вот этот рисунок на стене, к примеру, или тот огромный ботинок, в котором живёт старый шуршастик.
Здесь было достаточно темно, поэтому всё хорошо видно. Это топтуны в темноте совсем не видят, а шуршастикам, чем темнее, тем лучше.
– Смотри! – крикнул Чиж. – Там что-то виднеется! –