Последний Словотворец. Кровь Первых. Ольга Аст
бог, остались глухи к ее мольбам, впрочем, и к остальным тоже. А сейчас явились во всей своей красе. Зачем? Сказать, что это наш выбор? Что мы сами виноваты и вы не можете ничего сделать или же не хотите? – Дарий недобро прищурился. – А может, вы желаете увидеть все своими глазами, Великий бог?
– Нет! – Маэль замахала руками.
Ее плечи дрожали, и я ткнулся носом в золотистые волосы успокаивая.
– Веди меня, человечишка.
В глазах Дария загорелся огонь – так пылали сильные души. Мне не нравился этот человек. Его правда была беспощадной и проникала слишком глубоко. Маэль положила руку мне на морду, но я аккуратно стряхнул ее. Сейчас мне не требовалось утешение – я лишь хотел знать, что тут творилось последние семь лет.
Лес, через который мы пробирались, выглядел мертвым. Я не ощущал в нем былой силы. Обычно с холодами природа засыпала, сохраняя жизнь до наступления тепла, но здесь было по-другому. Лес отказывался питаться от земных нитей. Он хотел умереть. Подушечками лап я ощущал его боль и безысходность. Богу стоило безоговорочно принять такой выбор, но мне он казался… бесчеловечным? Какое странное слово. Я тряхнул головой, отгоняя неправильные мысли.
Дарий уверенно шел впереди, даже не оглядываясь на нас. Маэль кротко следовала за ним, и мне не нравилась ее чрезмерная покорность. Она выглядела угасающей, как пламя свечи, которое пытались задуть. Семь лет. Почему же я не слышал ее молитвы, хотя как безумный искал их каждый раз?
Наконец лес стал редеть, и мы вышли на небольшую поляну возле тихого ручья. Назвать это место поселением людей было бы издевкой. Шаткие шалаши из веток и листвы служили слабым укрытием от ветра и холода. Несколько людей тесно жались друг к другу, греясь возле небольшого костра. Увидев пламя, Дарий спешно подбежал к нему.
– Я же сказал не разводить огонь ночью! Или вы хотите, чтобы за нами пришли? – он разбросал ветки, затаптывая пламя, пока от костра не остался лишь дым.
– Прости, но тебя долго не было и дети замерзли, мы хотели согреть немного воды, – голос женщины звучал очень слабо.
– Думаешь, детям поможет, если дым и огонь выдаст наше укрытие? – он продолжал напирать на них.
Маэль раздраженно отбросила волосы с лица и прошла мимо Дария, пихнув того плечом. Я еле удержался, чтобы не фыркнуть. Она сняла плащ и накинула его на плечи детей, которые жались к женщине, а потом повернулась к нам.
– А лучше, если мы все замерзнем? Они не воины.
Дарий снова некоторое время внимательно наблюдал за ее лицом и потом… улыбнулся?
– Не ругайся на меня, твой взгляд режет лучше моего меча.
Оказывается, он неплохо понимал Маэль. Сколько времени ему потребовалось, чтобы так тонко подмечать ее эмоции? Семь лет?
Тихо рыкнув, я вышел на поляну. Свет луны следовал за мной, а лапы оставляли глубокие следы. Люди возле разворошенного костра в испуге затаили дыхание.
– Что ты хотел показать мне, человечишка?
Улыбка Дария быстро сошла с лица, и оно снова приняло презрительное выражение.
– Идем,