Баловство небес. Избранное. Сергей Лазо
– бумажные корабли.
Ночь – обитель разлук,
Но летят уж рассветные кони,
Поцелуя ждут створки
Всех соскучившихся мостов.
«Конец спектакля…»
Конец спектакля.
Занавес.
Мы хлопаем в ладоши,
Актёров и героев объединил финал,
Не важно, кто из них был злым,
а кто хорошим,
Оваций больше тем, кто лучше нас сыграл.
«Смеёшься, говоря по телефону…»
Смеёшься, говоря по телефону
С кем-то,
на непонятном языке,
Играя завитком моих волос
У сердца и в ложбинках живота…
Вдруг вспомнил я такой же разговор:
Всё та же интонация, украдка,
В другой стране кому-то незнакомый,
А мне понятный и родной язык…
Скажи, тогда смеясь со мною вместе,
На чьей груди ты пальчиком играла,
Наматывая чёрный завиток?
Перемены
Что-то нужно менять,
времена наступают смутные,
Ураганы в мозгах,
и сомнений никак не унять,
Словно низкие тучи
декабрьские дни неуютные,
Время спит —
это значит
Скорей нужно что-то менять.
Что-то явно не так.
Мне бы ехать в другую сторону,
Ни дверей, ни проёмов у этих нахохленных стен,
Много радостных дней
разделилось с тоскливыми поровну,
Сердце жаждет любви,
а жизнь золотых перемен.
Что-то нужно менять,
разня измененья с изменами,
Ведь обман – не обмен,
а открытие душ – не размен,
И домб словно тромбы
на улицах, вздувшихся венами,
Сердце просит небес.
Передел.
Трудный путь перемен.
«Я дверцу шкафа отворил…»
Я дверцу шкафа отворил.
Оттуда
Плеснул цветной поток моих рубашек.
Вот в этой я бывал когда-то счастлив,
А нарядившись в эту, ожидал
Тебя.
В клетчатой согревался,
А в кремовой ходил на дни рожденья.
Их рукава —
как крылья прошлых дней,
Воротники —
события и даты,
А спинки – паруса воспоминаний,
Им улыбаюсь,
и звучат в ответ
Овации отглаженных манжет.
Курорт
Ах, как блаженна эта ленность
Июньской зелени курорта,
Недуги – море по колено,
Здесь бьют подземные аорты.
Здесь то ли лечатся неспешно,
То ли вальяжно отдыхают,
Здесь процедурствуют,