Сборник рассказов. Сергей Никоненко
При этих словах лицо бывалого воина побледнело, это решение противоречило повелениям бога солнца – Осириса, переданного через верховного, жрица, желаниям матери фараона и угрожало безопасности Вавилона, за непреступными стенами которого они были в полной безопасности и обеспечивали спокойствие народа Египта. Если гвардия уйдет, кто знает, что может случиться?
Словно предугадывая его мысль Фараон продолжил,
– Амерхат, ты и моя гвардия не сдвинутся с места, я доверяю тебе этот город, я верю только тебе и я понимаю, что если гвардия Фараона остается во дворце, то во дворце и сам Фараон. Лицо Амерхата покрылось мелким потом, он сбегал вниз и стремился попасть в глаза. Амерхат ровным счетом ничего не понимал. он даже попытался, что —то сказать, но Фараон резким взглядом остановил его.
– Итак, Амирхан, гвардия и ты остаетесь во дворце, в городе. Ты подбираешь мне десять стражников, не знающих друг —друга, но выносливых воинов, молчаливых и сильных. Мы выходим к войскам, собери только лично мое походное и торжественное одеяние, а также организуй мне одежду воина и обеспечь нас колесницами. В полночь мы должны быть далеко от Вавилона в долине Нила. Все должно происходить в строжайшей тайне, не допускай до утра в мои покои ни мать, ни верховного жрица! Это приказ Амерхат! Исполняй!
Уже через полчаса одиннадцать стражников – воинов, скакали в сторону Нила. Идея, которой воспользовался, Фараон была страшно опасной, повсюду сновали лазутчики, они видели, как из города вылетела группа воинов, но не придали этому особого значения. Скорей всего, какой – то приказ повезли, подумали они, а так как численность лазутчиков, как правило, не превышала двоих – троих, то и вступать в бой с вооруженными египтянами они не захотели. В свои войска фараон просочился очень тихо, почти как полевая мышь. Как только он оказался в ставке, тут —же собрал военный совет. Командующий армией Фараона старый полководец – Антик, был поражен его дерзким поступком, но возразить даже юному Фараону он не посмел. Фараон выслушал положение дел в обеих армиях, и не углубляясь в свою, приказал военноначальникам.
– Разделить конницу на три равные части, разместить ее по левому и правому крылья, в центр поставить впереди колесниц, затем конницу. Заготовить бамбуковые стержни, связать их так, чтобы получился дикобраз, как можно больше. Прикрепить к ним канаты, удлинить копья воинов бамбуковыми стержнями так, чтобы они могли достать всадника на лошади, опираясь в землю под углом. Нарастить боевые щиты и оставить в них три ряда щелей, через которые можно будет смотреть и стрелять лучникам, намазать стрелы ядом ехидны. Все выполнить до рассветного тумана. Затем он произнес,
– Шумеры всегда охватывают врага с крыльев своей конницей, и затем окончательно бьют в центр, их тактика не меняется вот уже несколько лет, мы это используем. Лобовой удар должен быть нами предвосхищен, нашим стремительным натиском, при этом не следует