Спецназ против пиратов. Андрей Негривода
изнурительного, более чем двухсоткилометрового марша по африканской саванне станет именно она, Кошка… И не важно то, что Филина к тому времени самого несли на носилках уже четвертые сутки. То, что он, истекающий кровью и отравленный укусом местного ползучего гада, периодически терявший сознание и начинавший бредить, сам не знал того, дотащат ли его до спасительных легионовских винтокрылых стрекоз или бросят в саванне по законам легионовских спецов: «Пусть лучше умрет один, чем все»… Он был командиром группы, совершавшей спасательную операцию… Эх, знать бы все это раньше[21]!..
«Если не знаешь, что делать, – делай шаг вперед…»
25 апреля 1995 г. – 8 ноября 1995 г. Израиль…
Будни…
Хотя нет. Это были не будни!
Назвать то, что происходило, буднями не хватает совести – это был настоящий, без прикрас и скидок на возраст и заслуги, экзамен на выживание (и надо сказать, что многие этого экзамена не выдерживали и возвращались через полгода обратно к старому, привычному для них укладу, плюнув на эфемерные перспективы «сладкой жизни за границей»). И хоть у Анны к тому времени вся родня, даже самая дальняя, относилась к «гордой когорте эмигрантов», даже и она к августу запричитала и стала намекать Андрею на то, что, может быть… А Филину нужен был еще год. Хотя бы год…
И Филин тянул… Как тогда, в 88-м, чтобы получить такой желанный свой краповый берет… И он опять учился выживать. Хотя сейчас ему было куда как сложнее – там, в родном «Витязе», он учился «быть настоящим солдатом», офицером, а за спиной стояла его группа – группа настоящих, прожженных псов войны, его братья по оружию, которые всегда были готовы поправить или помочь, опираясь на свой бесценный опыт… И там, в отряде, все они учились воевать и выживать. На войне… Теперь ему было гораздо сложнее. За спиной не было никого. Никого!.. Кто мог бы помочь и поправить… Там, за спиной, были абсолютно не подготовленные к суровым будням жена со слегка расстроенной психикой на сексуальной почве и четырехлетняя дочка-карапуз… Ну, и еще пенсионеры – тесть с тещей – да ее старшая сестра Лена – тридцатичетырехлетняя девочка, все еще ищущая своего принца-миллионера на розовом «Кадиллаке» и свято верящая в то, что именно за ней именно такой и должен приехать… И здесь, в Израиле, не было войны! (Вся та партизанщина со стороны арабов Андреем не воспринималась как боевые действия – эта «вялотекущая война» дело рук спецслужб, а уж никак не войскового спецназа… Хотя… Израильтяне, «не проигравшие ни одну из своих войн», чем они искренне гордились, ни «шестидневную»(!), ни «трехдневную»(!), с фанатичностью гордились своей армией и ее «боевыми действиями»…) Филин пытался выживать в абсолютно нестандартной для его понимания обстановке – один, и нельзя стрелять. Да еще три семьи на шее – своя, ее родители и Лена со своими альфонсами (принцы на розовых лимузинах выжидали, что же из всего этого получится, попивая не торопясь «Martell» в своих трехэтажных халупах на Багамских островах или
Это уже другая история. Вернее, веха в жизни нашего героя. И ты узнаешь ее немного позже. А пока… Пока все по порядку, чтобы не возникало путаницы – ведь мы знакомимся, хоть и знакомы уже по первой книге, с неугомонным, неоднозначным, воинствующим максималистом, ценящим превыше всего верность, честность и честь… Потерпи немного, и ты все узнаешь.