Несудьба. Эллин Ти
спрашиваю сразу как идиот. Ничего умнее не могу придумать.
– Мы с родителями переезжаем. Я не могу остаться одна в этом городе, мне приходится уезжать с ними, я… Я бы осталась, наверное, но меня ведь ничего не держит здесь, и…
И мне отчаянно хочется крикнуть ей, что держит. Что я держу, что ради меня можно остаться.
Но разве я имею на это право?
Ей все еще семнадцать. Просить ее не уезжать только потому, что у меня есть к ней чувства, – эгоизм. Я влюблен по уши, но я не могу знать, как сложатся наши отношения, если при каких-то странных обстоятельствах они все-таки начнутся. Отрывать ее от родителей и уговаривать жить одной или со мной сейчас – верх цинизма.
Именно поэтому я выдавливаю улыбку, хотя уверен, что она ни капли не выглядит искренней, и негромко желаю ей счастья в новом городе. А потом прошу не забывать команду, которая к ней так привыкла, и ухожу.
Вижу на ее глазах слезы, а у самого от этого сердце в клочья. Но я не могу иначе!
Не могу я умолять ее остаться, при этом ничего не давая взамен.
Получается, не судьба?
Глава 2
Алена
Получается, не судьба…
Мама говорит, что в семнадцать все влюбляются и думают, что это последний раз в жизни и что никогда больше таких чувств ни к кому не возникнет. Я не думаю так, конечно. Но я правда влюбилась, кажется…
Сережа мне с первого дня практики в их команде понравился. Он не такой, как все. Достаточно скромный, не наглый по сравнению с другими. А еще он всегда мне улыбался так искренне и открыто, что на губах цвела ответная улыбка, которую я не могла спрятать.
Парни из команды постоянно говорили, что Сережа в меня влюблен. Смеялись, что у него при виде меня слюни капают, особенно Савельев, он у них старший, вроде детей тренирует. Он никогда в выражениях не стеснялся и даже при самом Сереже не забывал упомянуть свои догадки.
Мне все говорили это. Парни из команды, Юрий Владимирович, командный врач, который и помогал мне с практикой. А еще Оля, новый тренер команды по физической подготовке.
Только один Сережа все время молчал…
Он ни разу не сказал, что я ему нравлюсь. Смотрел постоянно, улыбался так, словно симпатия и правда есть, но молчал все время! Мужчины обычно ведь не скрывают такое, да? Или только наглые могут с порога заявлять о своих чувствах и намерениях?
Я до последнего ждала, что он признается мне. Потому что если бы сказал, что я ему нравлюсь, то я бы сразу ответила взаимностью. Потому что он мне – очень. Но сделать первый шаг так страшно! А вдруг отверг бы? Выставил дурой? Сказал бы, что я все себе надумала…
Но Сережа молчал. Первый месяц, второй, третий… Я глупо верила в то, что он признается, когда я скажу, что мне придется уехать. Думала, скажет, что я ему нравлюсь, испугается потерять, попросит остаться.
И я бы осталась. Несмотря на то, что мне всего семнадцать и что родители были бы против. В этом городе у нас квартира, которую мы не стали продавать, я бы уговорила их оставить меня жить в ней,