Лжец на кушетке. Ирвин Дэвид Ялом
очень вовремя: его отношения с нынешней спутницей жизни быстро сходили на нет, и Эрнест изголодался по женской ласке. Но он все же с усилием сглотнул слюну и отважно отвернулся.
«Доктор Лэш?» – она наклонилась к нему и протянула руку. Он ответил на рукопожатие.
«Меня зовут Нан Свенсен», – она задержала его руку в своей на несколько секунд дольше, чем следовало бы.
«Эрнест Лэш». Эрнест пытался взять под контроль свой голос. Сердце колотилось, как отбойный молот. Он обожал сексуальные игры, но ненавидел первую стадию – ритуал, риск. Теперь он завидовал Нан: как хорошо она держится. Абсолютный контроль, полная уверенность в себе. Как же везет этим женщинам, подумал он. Нет необходимости завязывать разговор, нащупывать удобные темы, неуклюже предлагать выпивку, приглашать на танец или поддерживать разговор. Все, что им нужно, – это предоставить все своей красоте.
«Я знаю, кто вы такой, – сказала она. – Вопрос только в том, знаете ли вы, кто я».
«А я должен знать вас?»
«Я буду очень огорчена, если это не так».
Ее слова привели Эрнеста в замешательство. Он внимательно оглядел ее, стараясь не позволять своим глазам слишком долго задерживаться на ее груди.
«Думаю, мне придется получше и подольше присмотреться к вам. Позднее». – Он улыбнулся и бросил многозначительный взгляд на публику, быстро заполняющую зал, которая скоро призовет его.
«Возможно, имя Нан Карлин скажет вам больше».
«Нан Карлин! Нан Карлин! Ну конечно!» Эрнест взволнованно схватил ее за плечо. Ее рука дернулась, и кофе выплеснулось, залив сумочку и юбку. Он вскочил, неловко заметался по комнате в поисках салфетки и в конце концов вернулся с рулоном туалетной бумаги.
Пока она пыталась вытереть кофе с юбки, Эрнест пытался вспомнить все, что ему было известно о Нан Карлин. Она была одной из его первых пациенток десять лет назад, в самом начале практики в клинике. Руководитель курсов, доктор Молей, ярый приверженец групповой психотерапии, настоял на том, чтобы все его ученики организовали свои группы на первом же году практики. Нан Карлин была членом одной из этих групп. С тех пор прошло десять лет, но Эрнест сразу же все вспомнил. Нан тогда была очень полной: вот почему он не узнал ее сейчас. Еще он помнил, что она была очень стеснительной и имела склонность к самоуничижению. Ничего общего с этой женщиной с потрясающим самообладанием, которая сидела сейчас перед ним. Если он ничего не путал, в то время у Нан были большие проблемы в семейной жизни… да, именно так. Ее муж сказал ей, что уходит от нее, потому что она слишком растолстела. Он обвинил ее в нарушении супружеской клятвы, утверждая, что она преднамеренно позорит его, не прислушивается к его словам и умышленно уродует себя.
«Я не ошибаюсь? – ответил Эрнест. – Я помню, насколько робкой вы были в группе, как трудно было вытянуть из вас хотя бы слово. А еще я помню, как вы разозлились на того мужчину, его звали, кажется, Сол. Вы – очень аргументированно – обвинили