По эту сторону. Гости в доме с секретом. Ольга Назарова
стояла в полной растерянности.
– Танечка, это ваше, забирайте, а то они обидятся! – подсказал ей Филипп.
– Да куда мне это? Тут же золота… много! Очень-очень много… И как мне с ним быть?
– Вы сначала соберите, а потом я вам всё расскажу.
Тявин вручил Тане брезентовый мешок, потому что ни один пакет не мог бы выдержать веса оленьего подарочка, и она принялась собирать самородки.
Правда, чем больше собирала, тем больше смущалась – что с ним делать-то, с этим золотом?
– Не волнуйтесь! – Соколовский понял её без лишних объяснений. – Мы вот сейчас к Тявину обратимся с этим вопросом, и он нам всё сделает в лучшем виде. Тявин, а Тявин, у тебя же есть возможность обратиться к старателям? Не говори, что нет, я не поверю!
Иван помялся, а потом, пожав плечами, кивнул.
– Среди родни есть кое-кто – оформил себе предпринимательство, купил лицензию и промышляет потихоньку.
– Промыслит за процент? – Соколовский кивнул на мешок.
– Конечно, – пожал плечами Тявин. – С удовольствием.
В доме распахнулась форточка, и оттуда вылетел вопль оскорблённого Ххорша. Впрочем, вопль завис в голимом одиночестве – в форточку влетел такой ледяной воздух, что змей моментально заткнулся и закрыл окно.
– Скандалист и жмот, – вздохнул Соколовский, а Тявин снова пожал плечами:
– А куда деваться? Когда слишком не по делу скандалит, я просто ухожу в тайгу по работе. Наподольше…
Тявин хитровато, точно по-лисьи, ухмыльнулся, так что стало понятно, что сколько бы у Ххорша ни было золота, от своего помощника он зависит чрезвычайно. Более того, наверняка Тявин-то зарабатывает на скупом змее весьма и весьма прилично.
Таня отошла к оленям, чтобы попрощаться с ними и поблагодарить, повозилась с пыжиками, была удостоена чести почесать основания рогов у нескольких взрослых оленей и погладить пару важенок, а потом подошла к машине.
– Я готова ехать, – она покосилась на тяжеленный мешок с самородками, не очень понимая, как быть с этим…
– Отлично, передайте Тявину мешок, он сейчас при мне пообещает вам честную сделку, и поехали.
Таня послушно повторила подсказанные Соколовским фразы, выслушала ответ Тявина, оттянувшего мешок в свою машину, и уселась в салон вездехода.
– Геннадий, не скучайте! – с некоторой долей язвительности попрощался с хозяином дома Соколовский, крикнув ему от машины, и они отправились в гостиницу.
– А ведь у вас настоящий талант, Танечка, – белозубо улыбался Соколовский. – Эти олени те ещё типы. Крайне недоверчивые и подозрительные. Основное их стадо в исконных землях, а эти – тут остались и ещё больше стали опасаться людей.
– Меня тревожит Ххорш, – вдруг сказала Крылана. – Он мало того что человека ищет в услужение, так ещё впечатлён и самой Таней, и её работой.
– Именно поэтому я и не отправил сюда Татьяну летом или осенью, – пояснил Соколовский. – Зимой змей не выходит из дома.