Принцип матрешки. Владимир Сухинин
Мелирионы. Человеческая часть в них присутствует лишь телесно. Сознание древолюдов общее для группы. Это сознание их прародителей, и я могу ими управлять. Как только заклятие друидов падет, они освободятся.
– Тогда все просто, – обрадовался я. – Друидов я уничтожу, а ты возьмешь под свой контроль отряд древолюдов. Кто там еще? Рейдеры?
– Нет. Чигуаны-мужчины под личиной снежных эльфаров.
– Ты и их смогла почувствовать? Но как?
Я был поражен ее способностями. Действительно, нужно признать, госпожа удача весьма благосклонна ко мне. Не знаю, правда, за что…
– Дар леса, – ответила дриада. – Я чувствую все чуждое лесу. Вернее, чуждую магию. Чигуаны – это демонические создания, как и твоя рабыня Ринада, что ругалась со мной на стоянке в лесу. Но ее природа изменилась… и я не понимаю, кто она сейчас.
– Чигуаны демонические создания? – удивился я. – Не знал. А как так получилось?
Девушка пожала плечами.
– Не знаю, – равнодушно ответила она.
– Подожди, – прервала наш разговор некстати вернувшаяся Ганга. – Какая еще рабыня Ринада? Не та ли, что хотела убить Овора?
– Она, – понимая, что мне не отвертеться, обреченно вздохнул я.
– Та-ак, – Ганга уперла руки в бока. Это предвещало мне грозу.
– Что так? – осторожно спросил я.
– А то, что ты снова связался с этой шлюхой.
– Она не шлюха, она чигуана…
– Это одно и то же. Только гораздо хуже. Чем она на этот раз тебя прельстила? Хотела на своих панталонах повеситься? Или снова на нее напали злые лесные эльфары? Или… – Ганга стала водить носом. – Что-то я не чувствую ее запах на тебе.
Чернушка повторила ее движения.
– И я не чувствую. Он с ней не спал.
– Хватит… принюхиваться, – я слегка ударил кулаком по столу. – Я ее сделал ментальной рабыней, и она теперь служит мне и только. Я ее выдам замуж за барона, вернее графа Штофа. Что еще хотите знать?
– Как она посмела снова оказаться рядом? – спросила Ганга. – Тварь!
– Ее ко мне подослали, чтобы соблазнить. Но я ее смирил.
– Как и меня? – тихо спросила Чернушка.
– Почти. Ты более свободна, чем она. Она повязана, как Рабе.
– Хорошо, – успокоилась Чернушка. – Он не любит ее, – пояснила она Ганге. – Он любит нас.
Ганга поглядела на Чернушку, и мышцы лица ее расслабились.
«Пронесло», – подумал я.
– Ладно, – смирилась Ганга. – Пусть живет. Но в замке чтобы и ноги ее не было.
Я кивнул. Понимал, как трудно ей вновь воспринять известие о Ринаде. Ее предательства она не могла простить и спустя столько времени.
Принесли еду. В комнату с подносом в руках вошла озабоченная дворфа и доложила Ганге:
– Госпожа Ганга, все слуги в подвале. Прислуживать некому. Воины во дворе при оружии. Ждут…
Затем увидела меня и обрадованно воскликнула:
– Слава хранителю, вы тут, господин. Теперь я спокойна. Вот, поешьте с дороги.
Она поставила на стол поднос.
– А почему слуги в подвале? –