Российский колокол №3-4 2015. Коллектив авторов
глаголы твоей наготы…
Позови меня тихо по имени
И.М.
Позови меня, тихо по имени,
Ключевой водой напои меня.
Отзовется ли сердце безбрежное,
Несказанное, глупое, нежное.
Снова сумерки входят бессонные,
Снова застят мне стекла оконные,
Там кивают сирень и смородина.
Позови меня тихая родина.
Позови меня
На закате дня,
Позови меня,
Грусть-печаль моя.
Знаю, сбудется наше свидание.
Затянулось с тобой расставание.
Синий месяц за городом прячется.
Не тоскуется мне и не плачется.
Колокольчик ли? Дальнее эхо ли,
Только мимо с тобой мы проехали,
Напылили кругом. Накопытили.
Даже толком дороги не видели.
Позови меня тихо по имени,
Ключевой водой напои меня.
Знаю, сбудется наше свидание,
Я вернусь. Я сдержу обещание.
Дивные дивы
Дивные дивы тоскуют и рдеют.
Молится месяц, плывя по лазури.
Ласки и грезы в глубинах бледнеют,
Словно обломки рассеянной бури.
Мне бы припомнить слова той молитвы,
Мне бы забыть этой страсти извивы.
В сердце все те же любовные битвы,
Как недоступные дивные дивы.
Экая жалость…
Я тебя за собой поманил,
А когда мы остались в гостиной,
На холодный паркет повалил
И услышал твой смех беспричинный.
Ускользая, как будто змея,
Ты в персидскую шаль замоталась
И отпрянула: – Я – не твоя!
И подумал я: экая жалость!
Но в глазах прочитал я упрек.
Зазвенели браслеты и кольца,
Все одежды с тебя совлек
С неподвижным лицом комсомольца.
Я задул на камине свечу,
Ты в комок ожидания сжалась
И воскликнула: – Я не хочу!
И подумал я: экая жалость!
И достал я тяжелую плеть,
И вбивал я с улыбкой любезной.
В эту ночь ты должна умереть,
Так посмейся, мой ангел прелестный.
Ты, нагой Саломее сродни,
Со слезами бросалась на стены.
И услышал: – Распни же, распни
Эту плоть за былые измены!
Я словами тебя распинал,
Даже слуги на крики сбежались.
А когда я тебе все сказал,
Наши губы во тьме повстречались.
Ты со мной устремилась в полет,
Высоко поднимая колени.
Так мы встретили поздний восход
На греховной житейской арене.
Так неслись мы на всех парусах
В пируэте изысканной позы,
И, любуясь собой в зеркалах,
Навевала ты сладкие грезы.
Был мне голос – и нежен, и глух,
Я тебя не расслышал, и все же —
– До свиданья, любезный мой друг!
Как угодно. Простимся. О Боже!
Я тебя