Участие Российской империи в Первой мировой войне (1914–1917). 1915 год. Апогей. Олег Айрапетов
жителей, которых перед войной насчитывалось 30 тыс. «Город казался вымершим, – отмечал очевидец. – Население, оказывается, со страхом ждало вступления русских. Подчеркивая свою лояльность, население вывесило белые флаги, выставило на окнах распятия и иконы»28. В Перемышле практически не было продовольствия, люди голодали, и сдавшиеся австрийцы, застрелив своих лошадей, немедленно начали готовить из них пищу29. Исключением были старшие командиры. 16 (29) марта на станцию Киев-Товарная прибыл поезд со 472 австрийскими офицерами и 547 их денщиками. На встречавших эти сдавшиеся произвели впечатление своим холеным видом и упитанностью30. Сразу же после сдачи крепости русское командование ввезло в город значительные запасы продовольствия31. Кроме того, необходимо было улучшить санитарно-медицинскую обстановку – в городе насчитывалось около 30 тыс. больных32.
Вступив в командование крепостью, генерал Л. К. Артамонов немедленно издал обращение, в котором горожанам гарантировалась безопасность, и уже к вечеру 9 (22) марта началась бесплатная раздача хлеба. Это сразу же переломило страхи, внушенные австрийской пропагандой33. К вечеру город уже заполнили гулявшие с дамами пленные австрийские офицеры. Если поначалу и комендант опасался того, как поведет себя этот элемент, то вскоре он убедился в безосновательности своих опасений. Нарядная толпа на улицах Перемышля почти торжествовала. «Наши скромные пехотные офицеры, – вспоминал полковник граф Д. Ф. Гейден, – терялись в этой толпе, которая имела вид победителей, а в сущности, радовалась благополучному для них, с эгоистической точки зрения, окончанию войны»34.
Успех в Карпатах породил ожидание близости конца этой войны не только у сдавшихся. «Моральное впечатление сдачи первоклассной австрийской крепости, – заявлял «Военный сборник», – касается не одной только австро-венгерской армии, но, несомненно, отзовется и на оперирующих в Карпатах и в Буковине германских войсках и рикошетом отзовется в германской армии, отныне потерявшей всякую надежду на косвенную хотя бы поддержку своего немецкого союзника, как она потеряла веру в пользу своего союза с Турцией. Поэтому не будет преувеличением сказать, что падение Перемышля знаменует собой перелом в великой мировой войне»35.
Схожие настроения с самого начала были отражены и в русских газетах. «Событием первостепенного стратегического значения, – сообщал «Правительственный вестник», – является состоявшаяся капитуляция Перемышля. Падение этой крепости закрепляет окончательно за нами Восточно-Галицийский театр, смыкая отныне прямой и надежной связью наши армии Западно- и Восточно-Галицийского фронтов, предоставляет русскому высшему командованию полную свободу действий на всем Австрийском театре и в особенности на Карпатском фронте»36. «Биржевые ведомости» заверяли своих читателей: «С падением Перемышля Галиция считается навсегда потерянной для австрийцев. Здесь сложилось твердое убеждение: чей Перемышль, того и Галиция»37. «Новое