Музыка ветра. Эллисон Майклс
Чтобы помнили, чему обязаны. Как эти шрамы от разбитого стекла и дневник. Она рассыпает для нас крошки, чтобы мы вернулись назад, в прошлое. И первой крошкой был остров Нантакет, откуда я начну свой путь к глубинам памяти.
Я никогда не носила чёлку, но после случившегося пришлось отстричь прядь по левому краю, чтобы скрывать белёсые отметины от чужих глаз. Не то чтобы они были уродливы, но я никогда не любила лишних вопросов. Тем более, что я сама не знала на них ответов, но собиралась узнать.
Парусник в бутылке завис себе в штиле над камином, в котором догорели последние дрова. Колыбельная звенящих капель убаюкала меня, и я задремала всего на два часа, но прошло словно больше суток. Тучи разогнало ветрами, и из-за воздушного тюля пробивались настойчивые солнечные лучи. Ивы перестали ронять слёзы и шелестели гибкими ветвями на лёгком ветерке. Только лужи перед домом и мокрая трава напоминали о шторме, что я принесла с собой из Бостона. В такой блаженной тишине отчётливо звучал шорох прибоя и гогот лебедей. На всякий случай я проверила ещё раз: вдруг чёрная птица только привиделась мне. И вправду, из окна удалось разглядеть белые пятнышки изящных шей и никаких чёрных меток. Надеюсь, мистер Бреннер был прав, и это добрый знак.
Можно было даже не стараться воззвать к памяти – повторный обход коттеджа ни натолкнул меня ни на одно воспоминание. Только повторяющийся сон стоял перед глазами, и всегда заканчивался одним и тем же. Ударом о боковую дверцу такси и яркая вспышка.
Некоторые сцены из прошлого навсегда останутся сокрыты за семью печатями, но некоторые я могла разгадать. И начать стоило с кафе «Чёрная жемчужина». Я как раз перечитывала заметку о нём, когда меня прижало к подушкам. Захватив с собой бутылку с кораблём, я обулась в сменную обувь, так как кроссовки не успели высохнуть за эти два часа, и влезла в кожаную куртку. Две капли в прогнозе погоды исчезли, и впереди маячило лишь ясное солнце. Пробив «Чёрную жемчужину» по карте, я завела «фиат» и, пару раз пробуксовав в размякшей земле, тронулась в путь.
Угораздило же меня снять дом в такой глуши. Но я шла туда, куда меня вёл дневник. Навигатор показывал зелёные заросли и голубые пруды на многие мили вокруг, и первые пятнадцать минут я ехала по землям заповедника Хед оф Плейнс на север. Правда, теперь я могла всласть налюбоваться мокрым пейзажем обсыхающих на дневном солнце клёнов и тополей. Кларк-роуд вывела меня на шоссе и провела через четверть острова к перекрёстку. Дорога сливалась воедино с широким шоссе и убегала прочь, к городским постройкам, до которых ещё десять минут ходу.
«Чёрная жемчужина» пришвартовалась к пяточку перед соснами и на фоне глубоких луж впрямь напоминала старинный корабль в зелёном море. Я припарковалась на полупустой парковке, где два из пяти свободных мест занимали машины с местными номерами. Ещё в салоне я учуяла аппетитные запахи жареного стейка и свежего хлеба, отчего в желудке засосало от голода. В коттедже не нашлось ничего съестного, а в последний раз я завтракала ещё в Бостоне чашкой кофе и сомнениями.