Куда бежать? Том 3. Любовь. Валентин Мирин
морального удовлетворения от поражения цели, а цели бывают разными.
До начала привыкания каждый по-своему воспринимает звуки выстрела, в зависимости от чувствительности и стойкости духа. Кто-то заметит выстрел, удивится и пойдёт дальше, а иной испугается, да так, что расстроится здоровье.
Два солдата-новобранца, никогда не нюхавшие пороху, стоявшие в линейку в ожидании команды «Пли!» и смирившиеся с тем, что сейчас им придётся исполнять приговор солдатского суда, пусть даже с этим несогласные, от неожиданного звука выстрела встрепенулись и стали недоумённо озираться и искать ответы на вопросы: «Кто стрелял?», «Почему без команды?», «Куда?», «В кого?» Другие же, более матёрые, восприняли выстрел как должное, как дополняющий обыденность факт, и внимание своё обратили лишь на последовавшие природные явления.
Оглушительный раскат грома, раздавшийся вслед за выстрелом, одномоментно заставил всех в линейке забыть про всё на свете, кроме одного – Бога. Устрашающее явление природы окончательно внесло коррективы. Солдаты опустили ружья, стали молиться – кто про себя, пряча глаза, а кто и вслух, крестясь и посматривая в небо, будто в поиске Создателя.
Барковский, услышав выстрел, первым делом подумал: «Кто-то из солдат поспешил и выстрелил в мою сторону или вовсе в меня, но промахнулся», но спустя мгновение и Барковский осознал произошедшее. Ошибки быть не могло: выстрелили в Кремнева, отчего тот, согнувшись пополам, упал на землю.
Внезапно начавшийся вслед за раскатами грома ливень внёс дополнительные коррективы в диспозицию. Солдаты, боясь промокнуть до костей, позабыв уже и о Боге, поспешно покинули строй в поисках укрытия. Лежавший на земле Кремнев, подавая признаки жизни, требовал внимания и помощи, но ничего подобного не удостаивался. Солдаты прошли мимо Кремнева, старательно сторонясь его и отводя глаза. Один солдат из новобранцев на мгновение задержался возле страдальца, но, спохватившись, последовал примеру своих товарищей и ускорил шаг.
Барковский остался у стены безо всякого надзора. «Вот возьмите да скройтесь. В сажени от вас дверь, уходите от расстрела. Бегите!» – но нет, он спешным шагом направился к Кремневу.
«Если уж вы, господин Барковский, убегать считается зазорным, так стойте смирно под крышей и ждите, когда ливень кончится, не промокнете и здоровее будете», – но и этой возможностью Барковский не воспользовался и мгновенно промок.
Двое солдат последовали примеру Барковского – нырнули из укрытия в ливень, подняли и перенесли ещё живого Кремнева в здание. Кремнев не в первый раз поймал пулю, но на этот раз менее удачно. Пуля задела ребро и застряла в животе, отчего боль была для раненого невыносимой. Кремнев стал скулить и что-то невнятно требовать. Из его речи можно было понять только матерные слова и некоторые другие: болит, кровь, пуля.
Барковский стал осматривать Кремнева, начал расстёгивать кожанку, но получил по рукам. Кремнев, сообразив, кто его осматривает, не только ударил Барковского по рукам, но ещё и попытался его оттолкнуть, на что получил категоричное замечание:
– Хотите жить? – твёрдо спросил Барковский и, не дожидаясь ответа, продолжил: – Придётся довериться. Я же бывший военный, ранения подобные видел. Я окажу первую медицинскую помощь, и только в этом случае есть шансы выжить, хотя при таком ранении их очень мало. Говорю: шансов мало, но они есть, и только потому, что неизвестно, какие органы задеты.
Из-за спины Барковского появился Тельнецкий и тут же принялся осматривать рану Кремнева, но тот и его оттолкнул.
– Спокойнее, Кремнев, сейчас не в ваших интересах противиться, – надменным тоном обратился Тельнецкий к раненому.
– Срочно нужно остановить кровотечение. Принесите бинт, марлю, или дайте хотя бы платок, – обратился Барковский ко всем присутствующим и ни к кому конкретно, отчего окружавшие его солдаты даже не пошевелились. – Нужно его срочно отвезти в больницу. Требуется доктор – немедленно. Необходимо его прооперировать и вытащить пулю, – продолжал Барковский опять без конкретного адресата, и та же ответная реакция: никто из солдат даже не шелохнулся. – Кремнев, вам нужна срочная операция, – Барковский на этот раз обратился конкретно к Кремневу и продолжил укоризненно: – Вот, правда, хирурга, очень талантливого и лучшего в этих краях, вы, товарищ Кремнев, расстреляли. Может, вам повезёт, и другой доктор сможет прооперировать вас… Так, нужно срочно отвезти его в больницу, а там посмотрим, может, и выживет.
– Скулит, как животное, – недовольным тоном буркнул Тельнецкий, прервав речь Барковского, а потом обратился к Кремневу: – Сейчас, главное, не скулите и не нойте. Не делайте лишних движений, от этого только крови потеряете больше. Я осмотрю рану? – обратился он к Кремневу, силой убирая его руки от живота.
Тельнецкий внимательно осмотрел рану, достал платок из внутреннего кармана кожанки, вложил его в руку Кремнева и поручил тому прижать его к ране, дабы уменьшить кровотечение. Затем он встал, обвёл глазами столпившихся солдат, вышел под непрекращающимся ливнем во двор, осмотрелся, и, вернувшись, пригласил Барковского отойти в сторону.
– Зачем вы предложили доктора?
– Так