Куда бежать? Том 3. Любовь. Валентин Мирин
Всего-то делов.
Вернувшись к скулящему Кремневу, Тельнецкий и Барковский обнаружили его одного. Ни единой живой души вокруг. Если Тельнецкого нисколько не удивило отсутствие солдат, он даже для себя отметил: «Какой командир – такие и бойцы», то Барковский, наоборот, стал удивлённо оглядываться и даже выглянул во двор в поисках хоть кого-либо. Солдаты, воспользовавшись отсутствием большого человека из столицы, разошлись кто куда, а точнее – попрятались по кабинетам, а заместитель Кремнева, именно тот, кто обязан быть рядом со своим командиром, да и всех сплотить в такой ответственный момент, исчез из виду ещё раньше, когда Кремнев вмешался и стал руководить расстрелом. Поначалу он укрылся за спиной Кремнева, а после тихонько нырнул в здание и с тех пор будто сквозь землю провалился.
Барковский тут же взялся приподнимать раненого, на что Кремнев стал отталкивать его и брыкаться, как и прежде. Тельнецкий Барковскому подсобил и, несмотря на вялое сопротивление Кремнева, его перенесли к выходу. С помощью дежурных его уложили в карету и, по настоятельной просьбе Барковского, поспешили в больницу.
По дороге Тельнецкий вернулся к своему разговору и закончил речь фразой:
– Вам больше так не повезёт. Попомните мои слова.
На сказанное с укором Барковский улыбнулся и оптимистично заключил:
– Посмотрим. Жизнь – штука непредсказуемая, и оттого, что меня этот негодяй, – Барковский махнул на Кремнева, – наделённый властью, может опять к стенке поставить, я не перестану быть человеком. Предлагаемая вами модель поведения не отвечает моей жизненной философии.
Стрелка поймали
В больницу Кремнева привезли ещё живого, но уже без сознания. Его уложили на операционный стол, однако доктор на него даже не взглянул. Он первым делом взялся за Барковского и потребовал от него сменить мокрую одежду, пройти в процедурную, натереть тело спиртом и обсохнуть. На возражения Барковского доктор ответил:
– Ваше состояние меня сейчас тоже беспокоит. Вы с улицы и весь промокший, простудитесь, да так, что ляжете рядом с этим, – доктор повёл головой на Кремнева.
Как только доктор удостоверился в исполнении Барковским всех его требований, он взялся оперировать Кремнева, но предупредил Барковского и Тельнецкого, что это не его специализация. Пока Барковский обсыхал и грелся, медсёстры готовили раненого к операции, которая продлилась всего несколько минут. Спасать было поздно.
Доктор, известивший Барковского и Тельнецкого о смерти Кремнева, молча постоял рядом с ними несколько секунд, после чего откланялся и удалился по больничным делам. Барковский почему-то счёл необходимым морально поддержать Тельнецкого и, воспользовавшись отсутствием персонала, с присущей ему деликатностью высказал несколько слов поддержки, но вот прозвучали они в оправдательном тоне:
– Совесть ваша чиста перед Богом. Вы… мы сделали всё, что было в наших силах.
Может, от услышанных слов, или от тона Барковского, Тельнецкий закипел, но, выдержав