Дневник 1879-1912 годов. Александра Богданович
в товарищи.
11 августа. Все газеты полны похвалой назначению Лориса.
14 августа. Все газеты полны восторгов о назначении нового министра и называют 6 августа, день этого назначения, счастливым днем.
19 августа. Всё перемены. Наследник будет вместо Николая Николаевича, пойдут переменять весь гвардейский корпус.
21 августа. Был Батьянов. Много рассказывал. Говорит, что государь повенчался с Долгорукой. Называют свидетелями Лориса и Милютина; Адлерберг, говорят, отказался присутствовать. Обедал Вышнеградский. Разбирая деятельность Лориса, он сказал, что он за две вещи отдаст отчет Богу: что позволил разбирать газетам школьный вопрос, который запугал молодежь, так что экзамены были плохи, и ругать III отделение, которое существовало 20 лет и считалось необходимостью. Это отняло веру во всё. Кто поручится, что и всё остальное никуда не годится?
1 сентября. Баранов назначен ковенским губернатором – человек, бывший под судом, – что это значит?
20 октября. Кушелев из комитета принес известие, что по случаю голода сегодня ночью разбили и разграбили запасной склад хлеба около Смольного. К чему еще должны мы готовиться? Голодный человек на всё способен.
21 октября. Вечером был Кушелев. Рассказывал одну подробность о свадьбе государя. Он женился в штатском платье, говоря: «Частое лицо, а не император исправляет совершенную ошибку и спасает репутацию девушки». Монтеверде рассказывал из верного источника, что Германия очень недовольна этой свадьбой.
28 октября. Опять наступает время возвращения царя в Петербург. Нехорошо повлияет на массу его женитьба, нужно было дождаться хотя году.
Опять суд, опять настроены умы слушать эти ужасные истории. Вот люди, у которых организация замечательная. Они всюду действуют и действуют так тайно, что нельзя их заподозрить.
30 октября. Интересно очень показание Гольденберга (жида, который убил Кропоткина в Харькове). Его схватили, он раскрыл всю тайну, потом повесился. Сегодня будет окончен суд. В этом году, говорят, он мало привлек публики, говорят, зала пустая. Это – отрадное явление. Прежде не было места, все ломились попасть в залу.
1 ноября. Странное наступает время. Франция близка к коммуне, тяжело читать про все эти буйства и бесчинства. У нас пока, можно сказать, лучше, спокойнее, чем у них. Амнистия коммунаров к добру не поведет. Феликс Пиа говорит возбуждающие речи, его была первая мысль поднести пистолет Березовскому. Теперь он пишет воззвания вроде следующего: «Долой церковь, долой разврат публичный, который нам является в виде семьи, жены, детей и Бога!» Страшно это писать, а еще такую фразу: «Чтобы установить демократию на земле, нужно свергнуть с престола того, кто на небесах».
2 ноября. Был Бобриков. Много говорил о последнем суде. Пятерых приговорили к смертной казни, их 4-го будут вешать в 7 часов утра. Это еще большой секрет.
Будут помилованы трое – все те, которые покушались на жизнь государя, а двое, именно – Квятковский, который взорвал финляндцев в Зимнем дворце,