Одиночество Мередит. Клэр Александер
не знала, нужно ли что-то отвечать, поэтому молча сделала глоток чая.
– Самое главное, чтобы вы всегда чувствовали себя комфортно и в безопасности. В любой момент, если что-то не так, вы можете попросить меня уйти, и я уйду – без вопросов! – Он достал из папки какие-то бланки. – Может, сначала покончим со скучными формальностями?
Я ответила на все его вопросы и кивнула во всех нужных местах, после чего бланки вернулись на прежнее место.
– В пазлах вы явно преуспели, – заметил он. – А чем еще любите заниматься?
Том Макдермотт улыбнулся – надо признать, глаза у него добрые, – а я молча смотрела на него. И спустя несколько долгих секунд произнесла:
– Я много читаю.
– Да уж, вижу! – Он указал на книги, выстроившиеся вдоль всей стены, и проворно вскочил – очень ловко для человека с такими длинными ногами. – У вас довольно разнообразная коллекция. Много классики… история… искусство… А есть что-то самое любимое?
– Вообще-то, это сборник стихов. Эмили Дикинсон. – Я подошла к стеллажу и достала тонкую потрепанную книгу в оранжевой обложке. Она хранила на себе следы прикосновений – много лет ее листали пальцы гораздо старше моих. Я купила ее в любимом букинистическом магазине; на внутренней стороне обложки от руки написано: «Дорогой Вайолет, всегда твой». Я часто задавалась вопросом, кто такая Вайолет и почему книга, подаренная ей в знак преданности, в итоге досталась мне, и всего за два фунта. Не знаю, что у книги за история, но, держа ее в руках, я всегда чувствовала себя защищенной.
– Дикинсон. «Звук похорон в моем мозгу», это ведь она, да? Гениально.
– Можете взять почитать, если хотите, – предложила я неожиданно для себя.
– С удовольствием, спасибо, Мередит. Я буду с ней очень аккуратен и верну при следующей нашей встрече.
Я немного растерялась. Мне казалось, что он вежливо откажется, сославшись на то, что не может взять мою любимую книгу. Но к тому моменту, когда я снова села на диван, он уже положил ее в папку и взял еще одно печенье.
– Мередит, я знаю, что вы очень давно не выходили из дома.
– Тысячу двести пятнадцать дней.
– Это очень много.
– Ну, время летит незаметно.
– Вы считаете дни?
Я неловко пожала плечами.
– А почему вы думаете, что я не должна их считать?
Я скрестила руки на груди, прекрасно осознавая, какой сигнал подаю.
– Нам не обязательно говорить об этом, если не хотите. – Его голос прозвучал особенно мягко по контрасту с моей резкостью. – Я пришел, чтобы узнать вас поближе. Понять, как вы живете, что вам нравится, а что нет, как вы проводите время. И… ну, может быть, мы поможем вам вернуться к людям.
– Я и так с людьми, – произнесла я с вызовом.
– Да, конечно. Но…
– И у меня есть кот. Фред.
– Фред… Астер? Сэвидж? – Он улыбнулся.
– Просто Фред, – сухо ответила я.
– Обожаю кошек.
Похоже, Том Макдермотт будет соглашаться со мной,