Измена. Вне зоны действия любви. Надежда Волгина
Антон Владимирович?..
Маша хотела спросить, дома ли он, не уехал ли куда. Но Лиза поняла ее по-своему.
– Ему накрыли к обеду тоже. Хочешь составить ему компанию?
– Нет! – выкрикнула Маша, чем сильно удивила горничную. Та застыла, глядя на нее с недоумением. – Спасибо, но тут мне будет спокойнее, – тише добавила Маша и выдавила из себя улыбку.
– Я тоже так думаю, – кивнула Лиза, но как-то настороженно. Ну вот, теперь и она будет считать ее странной. Впрочем, наверное Лиза уже ее такой считает, учитывая обстоятельства ее появления в этом доме. – Ну в общем, ешь, пока не остыло, и отдыхай, – оставила Лиза столик возле кровати и покинула комнату.
Маша вздохнула и присела на кровать. Она сказала правду, и аппетита не было. Но есть надо, не так ли? Надо, чтобы были силы. С этой мыслью Маша и сняла крышку с глубокой тарелки. Ну а увидев суп и вдохнув его аромат, она и прилив аппетита испытала. И Лиза не обманула – суп действительно был выше всяких похвал. Она тоже нередко готовила такой суп на курином бульоне. Витя такой любит… Теперь уже любил, потому что никогда в жизни она больше не приготовит такой суп для него.
Маша стиснула зубы, схватила ложку и принялась хлебать в меру горячий суп. Салат она тоже съела и мысленно похвалила Валентину. С кухаркой Мельникову повезло. Впрочем, таким беспринципным негодяям вообще везет по жизни, должно быть. Куда как легче не тратить жизненные силы на деликатность и сантименты. К чему заботиться о людях, когда спокойнее вести себя как эгоист?
Покончив с обедом, Маша снова вернулась к терзавшим ее мыслям. Что делать? Как лучше поступить? Уйти прямо сейчас или выждать еще какое-то время. Если решится на второй вариант, то есть риск, что Мельников ее узнает. И тогда она даже примерно не может предположить, чего от него ждать.
А ведь Дима так и не вернул ему долг! – осенило Машу. Об этом она как-то забыла. После смерти брата она какое-то время вздрагивала от каждого звука. Всё ждала, когда к ним домой наведаются мордовороты Мельникова, чтобы потребовать возврат долга теперь уже от них с мамой. Но время шло, а ничего не происходило. Тогда Маша решила, что Мельников прознал про смерть ее брата и простил ему долг. И только сейчас она подумала, что ведь такие как он не прощают долги, что вся их жизнь подчинена деньгам. Что же получается? Что теперь она его должница? И узнав ее, он может потребовать расплатиться. Но чем?
Чем больше Маша размышляла обо всём, тем пакостнее становилось на душе. И с каждой минутой она всё отчетливее осознавала, что не может больше находиться в этом доме. Как бы ни обернулись события, ничего хорошего ей не тут светит.
Она выждала еще часа два, а потом рискнула покинуть комнату. Быстро прошмыгнула в кухню, никого не встретив.
– О! А ты чего бродишь по дому, когда тебе положено отдыхать? – всплеснула руками Валентина.
– Да я… хотела воды попить, – нашлась Маша.
– А, ну пей и марш в комнату! – скомандовала повариха. – А то снова в обморок начнешь падать, а достанется нам, – сварливо проворчала. –