Эго и архетип. Сознание и бессознательное в мифе, религии и культуре. Эдвард Эдингер
множество менее ярких примеров инфляции, которую можно было бы назвать инфляцией обыденной жизни. Мы можем определить состояние инфляции, когда видим, как кто-нибудь (в том числе и мы сами) реализует в переживании одно из качеств божества, то есть выходит за собственно человеческие пределы. Приступы гнева являются примерами состояния инфляции: в гневе доминирует стремление навязать свою волю окружающим, это разновидность комплекса Яхве. Влечение к мести – также отражение идентификации с божеством. В такие моменты человеку следовало бы вспомнить о словах из Библии «Мне отмщение, и аз воздам»: возмездие мое, не твое. Многие греческие трагедии изображают роковые последствия, которые наступают, когда человек берет в свои руки возмездие Бога.
Все виды мотивации власти являются симптомами инфляции. Всякий раз, когда человек руководствуется мотивом силы, в его действиях сквозит всемогущество. Но всемогущество может быть только у Бога. Интеллектуальная ригидность, приравнивающая свою частную истину или мнение к всеобщей истине, также свидетельствует о наличии инфляции. Здесь предполагается всеведение. Вожделение и все поступки, в основе которых лежит принцип чистого наслаждения, также отражают состояние инфляции. Любое желание, рассматривающее свое удовлетворение как основную ценность, выходит за реальность границ эго и, следовательно, присваивает себе качества сверхличных сил.
Практически у каждого из нас, хотя бы в глубине души, присутствуют остаточные следы инфляции, которая проявляется в иллюзии бессмертия. Вряд ли найдется хотя бы один человек, полностью и окончательно избавившийся от этого аспекта инфляции. Поэтому близкое соприкосновение со смертью часто оказывается переживанием пробуждения. Внезапно приходит понимание, как драгоценно время просто из-за его ограниченности. Такой опыт нередко позволяет по-новому взглянуть на жизнь, делает нас более продуктивными и более человечными. Благодаря растворению области отождествления эго и Самости освобождается новая психическая энергия для сознания, и описанный выше опыт позволяет осуществить скачок в психологическом развитии.
Существует еще и негативная инфляция. Ее можно охарактеризовать как идентификацию с божественной жертвой – чрезмерным, безграничным ощущением вины и страдания. Мы видим это в случаях меланхолии, в которых отражается чувство, что «во всем мире нет человека, более виновного, чем я». Здесь просто слишком много вины. В действительности, когда человек берет на себя слишком много чего бы то ни было, это свидетельствует об инфляции, поскольку такой акт выходит за пределы собственно человеческих границ. Чрезмерность в смирении и высокомерии, в любви и альтруизме, в эгоизме и стремлении к власти является симптомом инфляции.
Состояния идентификации с анимусом и анимой[17] также могут рассматриваться как инфляция. Своенравные высказывания анимуса звучат как обращение божества. Мрачное негодование,
Термины «анимус» и «анима» введены Юнгом для обозначения мужского и женского архетипов в психике человека. У женщин бессознательное содержит мужские качества, выражаемые анимусом. У мужчин бессознательное содержит женские качества, выражаемые анимой. Таким образом, гендерные архетипы, анима и анимус, компенсируют сознательную установку, давая возможность человеку в процессе развития достроить себя до целостного восприятия.