Путь домой через бездну. Виктория Болле
с ней через кузину Лидию, которая вместе с тётей Мари-Лизбет переехала из Ташкента к нам в Спартак и искала у нас приют. Мать не могла отказать родственникам в крове, так как тётя Мари-Лизбет помогала нам в трудные времена. Так они и поселились у нас.
Лидия и Катерина были хорошими подругами. Они проводили столько времени вместе, что их называли Неразлучными. Однажды Лидия привела Катерину к нам домой.
– Это моя подруга Катя, – представила она девушку. – А это мой кузен Йоханн.
Я уставился на неё. Какая же она красивая! Её лицо излучало абсолютную гармонию, а глаза сияли как огоньки. Чёрные как смоль волосы заплетены в длинную косу и спадали на плечо. Мне казалось, что передо мной стоит ангел.
– Очень приятно познакомиться, – пролепетала она, и её небесно-голубые глаза блеснули. Голос мягкий и мелодичный. Я мог бы слушать его часами.
С тех пор я часто видел Катерину – в школе и дома. Она не выходила у меня из головы. Теперь каждая моя мысль была только о ней. Влюблённость ошеломила меня. Эти невероятные чувства и ощущения наполняли каждую клеточку моего тела. Они заставляли меня отчаиваться и надеяться, обескураживали и давали силы. Я не мог делать ничего, не думая о прекрасной Кате.
Я хотел открыть ей свои чувства, но не находил в себе смелости и хранил свои чувства к ней в тайне. Даже друзьям, которые были полными болванами в вопросах отношений с девушками, я ничего не рассказывал. Я не мог им довериться, потому что знал, что они могут использовать эту информацию против Катерины. В те времена целомудрие молодой девушки имело большое значение.
Настал момент, когда я больше не мог жить без Катерины. Я нуждался в ней и её близости. С каждым днём она мне нравилась всё больше. Я решил признаться ей в своих чувствах, и мне было всё равно, если она меня отвергнет. Мне даже было всё равно, если друзья начнут надо мной смеяться.
Я ждал подходящего момента, что-бы остаться наедине с Катериной. Она стояла так близко, что я забыл все слова, которые хотел ей сказать. Мой пульс бешено стучал. Так нервничал я только один раз в жизни, когда много лет назад стоял перед своим отцом.
– Ты, э-э … о-очень к-красивая, – неуклюже произнёс я, делая ей признание. Эти слова не были настолько потрясающими, чтобы захватить её дыхание, но она поняла, что я хотел донести.
Наши отношения оставались такими же осторожными, как могут быть отношения между двумя подростками. Мы писали друг другу любовные письма, в которых выражали свои мысли и желания, встречались тайно, чтобы никто не знал о нашей особой дружбе. Катерина приходила ко мне только тогда, когда мама отсутствовала.
Катерина жила с семьёй в бараке напротив нашего. Окна наших комнат выходили на окна их барака. Это было очень удобно для нас, поскольку позволяло обмениваться тайными сигналами. Если я задвигал шторы на окне, это означало, что я один и она могла прийти. Если шторы оставались раздвинутыми, это был сигнал, что ей не стоит приходить.
Первые попытки сближения были осторожными и неуверенными. Я нежно гладил её чёрные волосы и руки, целовал в макушку или оставлял лёгкий поцелуй на щеке. Но в тот