…В состоянии мига… (сборник). Александр Леонидов (Филиппов)
возомнившего себя Зигфридом!
С этими словами проклятия она умерла. Я побежал дальше, пробираясь на ощупь; я победил вампира! Гордыня и себялюбие переполняли меня, я шагал уверенно и нагло, осознавая невиданную свою силу. Безумная ночь продолжалась, сумасшедшая луна за стенами замка взбесила все живое, подбивая его на подвиг или на преступление. Я увидел приоткрытую дверь, узкую полоску света.
– Розалин! – не подумал, а скорее почувствовал я и переступил порог дамского будуара…
Легко, словно дыхание младенца, трепетала там занавесь под дуновением ветра, перекрывавшим прерывистое дыхание Розалин… Все там состояло из глубокого вздоха, какой бывает только перед смертью. Бесновались огоньки свечей в подсвечниках, да огромным серебряным диском заглядывала в распахнутое окно луна… Я подумал, что не зря Иуде заплатили сребрениками вместо золотых, солнечных монет. Розалин сидела на ложе в тонком ночном одеянии. Она прижалась точеными плечиками к стене, в руках же, белых как мрамор, сжимала подрагивающее распятие.
– Не подходи! – вскричала она, угрожающе выдвинув крест. – Кто бы ты ни был, даже сам сатана, ты побоишься святого распятия!
– Что вы, госпожа! – засмеялся я, пожирая ее единственным глазом. – Я изгонял неверных из святой земли. Я ношу на груди крест из ливанского кипариса, куда более святой, чем ваш!
Желая доказать ей свою правдивость, я выудил за шнурок нательный крестик и приложил его ко лбу. Розалин несколько осмелела, хотя по-прежнему была бледна, как мрамор Мертвого моря.
– Так вы… человек? – спросила она. – Вы не упырь?
– Как видите! – отвечал я, смеясь, и подошел поближе к свету.
Она стыдливо прикрылась и в то же время попыталась улыбнуться. Но вместо кроткой улыбки, так красившей ее, получилась жалкая гримаса.
– Спасите меня! – взмолилась она.
– Я могу! – отвечал я. – Но ведь должен я что-то с того иметь!
Она потянулась к шкатулке с драгоценностями, но я презрительно покачал головой. Мой взгляд ясно выражал мое требование.
– Не могу… – простонала Розалин.
– Я человек благородный, – бросил я в ответ. – И прошу вас стать мне супругой!
Она помолчала, словно бы обдумывая, и медленно, но сурово сказала:
– У меня уже есть муж!
– Вампир, – уточнил я.
– Он не всегда был таким! – умоляюще простонала Розалин. – Это проклятый замок…
– В котором вы, госпожа, по-видимому, собираетесь остаться? – неумолимо закончил я.
Она глянула на меня глазами затравленного зверька:
– Нет! Нет, не хочу! Заберите меня отсюда…
Мы вышли через несколько минут, она была в тонком и легком походном платье черного цвета, такого, что, даже несмотря на свечу, тьма поглотила ее. Только жаркая женская рука, доверчиво вложенная в мою, напоминала мне о ее присутствии. Мы прошли мрачными,