Санклиты. Кара Господа. Елена Амеличева

      Маленькой я любила ночами слушать ветер. Он представлялся мне волком, разозлено воющим от тоски и одиночества. Закутавшись в одеяло так, что наружу торчал лишь нос, я замирала в сладостном восторге перед его грозными порывами, когда стихия упругой волной с разбегу толкалась в окна и двери нашего деревянного дома, словно огромная рука пыталась проникнуть внутрь и утащить наглую девчонку прочь.

      Но я хоть и замирала в сладком страхе, на самом деле не боялась. Меня берегли дед, похрапывающий в соседней комнате и брат, чутко спящий за ширмой на кровати у окна. Ветру оставалось лишь истерично взвизгивать, теребя черепицу на крыше, и в бессильной злобе трепать деревья, заставляя их рисовать на стенах страшный танец теней.

      Но сейчас со мной не было ни деда, ни брата. Ветер то толкал в спину, будто хотел сбить с ног, то упирался в грудь, заставляя буксовать на месте. Как школьник, влюбленный в одноклассницу, он дергал меня за косу, сдергивал лямку рюкзака с плеча, пытаясь отвлечь от печальных мыслей и завладеть моим вниманием. Но мне было не до него. Я механически поправляла волосы и вешала рюкзак обратно, шагая вперед.

      И что теперь? Где искать Глеба? Вернуться к Гуле и ждать его там? Ни его, ни ее телефоны не отвечают. Ерунда какая-то получается. Не такой мне виделась эта поездка, не такой.

      Дребезжание трамвайчика за спиной прервало мои раздумья. Я обернулась и замерла, увидев номер на красной мордашке первого вагончика. День рождения брата. Мысли лихорадочно заметались. Разум насмехался, вспоминая анекдоты о женщинах и знаках, а интуиция предлагала отбросить сомнения. Я едва успела отпрыгнуть с путей и вжаться в стену дома. Занимая почти все пространство узкой улочки, трамвай проехал мимо, сердито гудя из-за моей бестолковости.

      Минуту я смотрела ему вслед, потом плюнула на доводы рассудка и кинулась вдогонку. Благо остановка была сразу за углом. Едва я вскочила на подножку, как рассчитанный на туристов раритет тронулся, одобрительно позвякивая, словно был доволен моим выбором.

      Медитативное покачивание трамвайчика успокоило меня. Хорошо, что по Стамбулу не только шустрыми змеями извиваются современные трамваи, больше похожие на электрички, но и ездят не спеша вот такие харизматичные вагончики из прошлого. Пусть внутри бьет в нос застарелый запах кожзама, а сиденья жесткие и обтрепанные, есть в такой поездке что-то завораживающее. Ехать, смотреть в окно, отпустить мысли. И довериться случаю.

      Народу на улицах почти не было, ветер разогнал туристов и торговцев, даже кошки попрятались. Небо комкало облака, обкладывая горизонт тяжелыми эшелонами из сердитых грязно-сиреневых туч. Несколько упрямых птиц скользило между воздушными потоками, рискуя сломать крылья. Я улыбнулась, вспомнив,