Город снов. Ярослав Сергеевич Шумахер
зависел от отца, прежде всего, в финансовом отношении, и был не в силах вырваться из этого положения. Запросы его были велики, но чрезмерная самонадеянность и полное отсутствие жизненного опыта сводили на нет его усилия. Кроме того, Тимур не хотел учиться, привыкнув чувствовать себя исключением из правил, находясь под опекой отца. Во многом его отец был прав, но он не мог увидеть со стороны, что причина и следствие его правоты замыкаются на нем самом. Постоянно оберегая Тимура от превратностей судьбы, он воспитывал его в ключе деспотизма и суровой надменности, пытаясь смоделировать жесткую реальность, подстерегающую ребенка за порогом дома, и получалось так, что когда возникали действительные проблемы, Тимур был не способен с ними справиться и обращался к всепонимающему отцу с опущенной головой. Отец опять представал в свете благодетеля и в наущение отпрыска решал за него эти проблемы.
По сути у Рунка просто не было времени заниматься сыном, будучи человеком дела он с головой уходил в работу. Его авторитет успешного дельца был дороже ему, поэтому вникать в душевные порывы чада ему было некогда и неинтересно, куда было проще, уповая на свой авторитет и практическую хватку, безраздельно понукать несмышленое дитя.
Рунк был чутким по отношению к своей семье, но эта чуткость приобретала форму безотчетной опеки и безграничной власти. Он считал, что все делает на благо семьи, заботясь об интересах каждого, но он просто не мог знать этих интересов, потому что был зашорен от них ширмой своей непререкаемой воли. Печально, когда личность неосознанно подменяет посылки в умозаключении, ставя свои и, кроме того, чужие интересы на службу выдуманного принципа.
Тимуру нужна была отеческая любовь, а не суровая справедливость, в результате которой он чувствовал себя полным ничтожеством по сравнению с отцом. А Рунк, похоже, упивался этой беспомощностью сына, выступая с ним на равных, заведомо зная о своем превосходстве и лишний раз убеждая Тимура в своей абсолютной правоте. Тимур жаждал инициативы, возможности проявлять себя, а не следовать установленному регламенту. Рунк от всего сердца желал ему добра, но исподволь пытался направить Тимура в обозначенное русло, он хотел управлять, это было значимо для него, непреложно, этот соблазн управлять, который затемняет разум даже родителям. Наивысший эгоизм и наивысшая слабость человека проявляется в соблазне управлять другим человеком с сомнительных позиций благодетеля.
Тимур, естественно, чувствовал это и изо всех сил противился этому. Он противостоял отцу даже не столько из способности, сколько из взаимно однозначной обусловленности конфликта. Поэтому он, выходя из дома, обретал ту безграничную свободу, которой ему недоставало, и с азартом нарушал все заповеди, мстя отцу. Наперекор ему был разгильдяем и черным пятном на безупречной репутации Рунка.
Лишь мать всегда вступалась за него,